Бабушка постоянно болела, поэтому у нас в гостях она бывала крайне редко, в основном мы к ней ездили, но на этот раз, мама уехала в командировку, а на улице было очень холодно и заметало снегом и папа привез ее к нам.
Мне тогда было около 7 лет и я еще училась в начальной школе, во вторую смену, поэтому уроки в основном я выполняла утром. И каждый раз перед тем, как папа шел на работу, он напоминал мне, что нужно сделать и просил не валять дурака. Но только мы видели из окна, как он садится в машину, так сразу шли в гостиную и включали телевизор. Я там делала уроки, а бабушка вязала и вместе мы смотрели какую-то мистическую передачу, которую родители никогда не позволили бы мне смотреть, тем более пока я учила уроки.
Бабушку, конечно, тоже сначала удивило, что я хочу учить уроки перед телевизором, за маленьким журнальным столиком, с ногами под собой, но я была еще той выдумщицей и уверила ее, что сейчас все так учатся и ничего страшного в этом нет.
На самом деле только сейчас я поняла, насколько это были прекрасные времена. Мистический сериал совсем перекрывался звуком ручки о мою тетрадь и скрежетом спиц для вязания. Поднимая голову, я видела, как падает снег и какие узоры он рисует на окнах. Когда люди спешат на работу, а я в этом шуме пытаюсь написать табличку умножения.
Каждый раз, когда я что-то делала не так, я громко выдыхала, иногда намеренно, чтобы услышать: «Ой, внучка, что же тебе там такое задают? Если бы я только могла, то все бы тебе помогла, а я не могу!» — я искренне удивлялся каждый раз ее «не могу» и она мне объяснила, что, когда она была такой, как я, то не все могли учиться, а она была из многодетной семьи старшей, и должна была, вместо того чтобы учиться, помогать.
Меня так искренне удивлял сам факт существования людей, которые не могли что-нибудь сосчитать, не знали, как прочитать книгу и поставить подпись на документах. Как такое вообще было возможно?
Я долгое время думала, что бабушка меня обманывает просто, потому что не могла она быть такой странной, чтобы не уметь прочесть название магазина.
Помню, когда мне было 5 лет, я еще тогда в школу не ходила, я умудрилась вылезть на ее стол и опрокинуть вазу со стоящими там цветами. Она разбилась и пошел большой отклик по всей квартире и через минуту бабушка уже тоже была там.
— Да, скажи мне честно, ты разбила ее намеренно или ненароком?
Она говорила громко и четко, а я только смотрела на нее.
– Сейчас же скажи мне правду. Намеренно или ненароком?
В моей голове все вдруг завертелось в догадках о том, что означают эти слова, потому что у меня дома ими никто не пользовался и из телевизора я их не слышала. Похоже, одно из них означало «случайно», но какое же?
– Намеренно? – спросила я, пытаясь понять, дала ли правильный ответ. Бабушка разозлилась и сказала стоять в углу, пока она здесь все уберет. И уже в углу я вдруг осознала, что перепутала слова.
Когда я слышала сожаления бабушки, я словно наполнялась новыми силами и продолжала делать домашние задания. Мне с ней было так хорошо и удобно. Она не пыталась меня правильно «посадить», не смотрела, я ли «достаточно красиво» пишу. Она тихо сидела и вязала, пока я могла насладиться учебой в ее присутствии.
Тогда я не могла понять, что чувствовала, а сейчас могу уверенно сказать, что рядом с бабушкой мне было уютно и комфортно, как ни с кем другим.
Однажды я насколько увлеклась созерцанием того, как она вяжет носочки, что попросила и меня научить.
Я внимательно следила за каждым ее движением, пыталась запомнить его.
– Вот, посмотри, здесь мы делим на три части – сказала бабушка, а мысленно у меня пролетело, что я поймала ее. Как же она безграмотная, если умеет делить на три, а я еще только учусь!
Каждый день после того, как выполняла домашнее задание, я садилась и снова пыталась научиться вязать и для меня это было в сотни раз сложнее, чем какие-то таблички умножения или деления.
Но потом бабушка вернулась к себе домой, оставив несколько пар шерстяных носков, которые я так и не смогла научиться вязать.
