Ольга Петровна сидела на кухне, глядя в окно, где медленно кружился первый снег декабря. На душе было тяжело, но не из-за зимней стужи — тревожило будущее дочери и внука. Арина, её единственный ребёнок, ждала малыша. Уже тридцать восьмая неделя — скоро роды. Но вместо мыслей о подгузниках и кроватке, Aрину занимало совсем другое: салоны красоты, посиделки с подругами в кафе, планы на новогодние каникулы.
Ольга Петровна не понимала. Где же материнский инстинкт? Это же должно просыпаться само — как у любой кошки перед родами. Но у Aрины в голове — маникюр, массажи и чёткий график, куда она внесла… бабушку. То есть саму Ольгу Петровну. Именно ей предстояло сидеть с новорождённым, пока молодая мать «будет восстанавливаться».
— Мам, ты же сейчас не работаешь. Посиди с малышом, а я схожу на ногти и укладку. Я же не могу с ребёнком фотографиться в застиранном халате!
От таких слов у Ольги Петровны перехватило дыхание. Дочка, ты рожать собралась — ребёнка или картинку для соцсетей?
Aрина замужем уже пять лет. Поженились ещё студентами. Муж у неё хороший, работящий. Квартиру купили в ипотеку, помогала и его семья. Долго откладывали детей — строили карьеру. И вот — наконец беременность. Бабушки ликовали. Но оказалось, что будущая мать воспринимает это событие совсем иначе.
Сначала Ольга Петровна думала — может, Aрина просто боится и маскирует страх шутками. Но всё стало ясно, когда она увидела, как дочь ищет няню… для новорождённого! Ребёнок ещё не родился, а мать уже планирует, кому его передать.
— Aрина, ты вообще соображаешь? Какая няня? С младенцем должна быть мать! Наладить кормление, режим, привязанность! Это же не котёнок — насыпал корм и свободен!
— Мам, ты просто старомодная. В Европе все так делают. Я тоже человек, хочу жить. Сейчас все гуляют с колясками, жизнь не останавливается!
От этих слов сердце Ольги Петровны сжалось. В её время рожали рано — в двадцать, в двадцать два. Но никто не считал детей обузой. Наоборот — это и была жизнь. Бесконечные бессонные ночи, первое мыло, смеси по записи. Не было инстаграмов с фотосессиями, зато была настоящая любовь и ответственность. А теперь…
Детские вещи покупали только потому, что настояла Ольга Петровна. Вместе с бабушкой зятя они таскали Aрину по магазинам, выбирали коляску, пелёнки, распашонки. Та лишь отмахивалась — лишь бы отстали. Всё стирали, гладили, складывали — и делали это бабушки. А Aрина… мечтала о встрече Нового года в ресторане.
— Мы с девчонками думали, если всё будет хорошо, то первого числа сходим куда-нибудь. Я же не в тюрьме, в конце концов!
Тут Ольга Петровна не выдержала. Высказала всё напрямую: материнство — не развлечение, а огромная ответственность. Младенец — не аксессуар. Нельзя планировать фотосессии, пока не знаешь, что такое бессонные ночи, колики и первые капли молока. Мать — это душа ребёнка, а не просто «кормилица» между маникюрами.
Но слова, кажется, пролетели мимо.
— Ты слишком драматизируешь, мам. Сейчас всё иначе. Главное — быть счастливой. А счастливая мама — это ухоженная мама.
Теперь Ольга Петровна каждый вечер думает: может, она что-то упустила? Слишком баловала? Не научила главному? Или это просто время такое — когда женщины сначала рожают, а взрослеют потом?
Но она верит, что когда Aрина в роддоме увидит своего кроху, когда тот сожмёт её палец малюсенькой ладошкой, когда ночью услышит его плач — в сердце что-то перевернётся. На первое место выйдет не салон красоты, а этот маленький человек, для которого она — весь мир.
А пока… Ольга Петровна молится. За дочь. За внука. И за то, чтобы в сердце её взрослой девочки проснулось настоящее материнство — не для фото, а от любви.
