«Ты молчишь, значит, тоже готовишься к разводу»: как одна дарственная чуть не разрушила семью
Ольга и Дмитрий спокойно ужинали, когда дверь с грохотом распахнулась, и в квартиру ворвалась его мать — Валентина Петровна.
— Сынок! Ты даже не представляешь, что твоя жена от тебя скрывает! — закричала она с порога, размахивая сумкой.
— Мам, присядь, дыши. У тебя аж лицо багровое, — встревожился Дмитрий.
— Есть от чего! — фыркнула свекровь и устремила взгляд на невестку. — Я сегодня видела Анну, твою коллегу, и она мне всё рассказала!
— Ну и что же? — спокойно спросила Оля, не отрываясь от тарелки.
— Что тебя повысили ещё год назад, и теперь ты получаешь в два раза больше Димы! А он и не знал! Всё таила! — выпалила Валентина Петровна, задыхаясь от возмущения.
— И что с того? Мы у вас ничего не занимаем, живём нормально. В чём подвох?
— А помнишь весной, когда я просила помочь с ремонтом бани на даче? Ты сказала, что денег нет! А теперь оказывается, есть! Куда они деваются? Копишь на развод, да?! — наступала свекровь.
Оля встала, подошла к мужу и сказала:
— Дим, принеси, пожалуйста, из комода зелёную папку.
Он без слов выполнил просьбу.
— Это что? — спросил он, разглядывая бумаги. — Вклады?
— Да. На Лизу и Максима. Я каждый месяц откладываю часть зарплаты — на их будущее. Когда я поняла, что в вашей семье я «временно», пришлось подстраховаться.
— Что значит «временно»? — нахмурился Дмитрий.
— А ты забыл, как квартиру, купленную на деньги от продажи трёхкомнатной в центре, оформили только на тебя? Потому что «а вдруг развод». Ты тогда промолчал. Ни звука. Я была на четвёртом месяце, а ты — ни слова. Думаешь, я этого не заметила?
Дмитрий вздохнул. Валентина Петровна попыталась вставить свои пять копеек:
— Это же просто подстраховка!
— Против кого? Против матери твоих внуков? — голос Оли дрожал. — И после этого вы удивляетесь, что я с вами как с чужой?
— Где деньги, Ольга? — не унималась свекровь. — В семью не несёшь, значит, копишь. Значит, ноги намыливаешь.
— Дим, проводи маму, пожалуйста. Нам больше не о чем говорить, — тихо сказала Оля.
— Конечно, уйду! Но запомни: сама же потом пожалеешь! — бросила Валентина Петровна, но на пороге обернулась: — Хотя… с самого начала было ясно — ты не нашего поля ягода.
Когда дверь закрылась, Дмитрий долго молчал.
— Ты правда думала, что я готовлю запасной аэродром? — наконец спросил он.
— Я не знала, что думать. Ты молчал. А молчание — это тоже ответ.
— Я не хочу развода. Я люблю тебя. И детей.
— Тогда докажи. Покажи, что я для тебя не чужая.
— Ладно. Я перепишу квартиру на Лизу. А на счета детям тоже начну откладывать. Потихоньку, но регулярно. Доверие — оно на двоих.
Оля кивнула.
— И слово «развод» у нас больше не произносится, — добавил Дмитрий.
— Договорились.
И впервые за долгое время они почувствовали, что говорят не через стену, а по-настоящему — как семья.
