Сегодня особенно тяжело. Всё внутри сжимается, будто в тисках. Мне 25, зовут меня Татьяна Петровна, и я оказалась в ловушке, из которой не вижу выхода. Мы с мужем, Артёмом Викторовичем, живём в квартире его матери, Галины Семёновны, в маленьком городке под Воронежем. Это вовсе не временное убежище — здесь нам предстоит жить ещё долго, как минимум до окончания моего декрета. Четыре месяца назад я родила дочку, Настеньку, и теперь вся жизнь крутится вокруг неё. Но вместо домашнего тепла я чувствую себя пленницей в чужом жилище, где свекровь устанавливает законы, а моя родная мать не может даже навестить нас.
Квартира у Галины Семёновны большая, трёхкомнатная, с удобной планировкой, просторной кухней и балконом. Здесь легко поместились бы четверо. У Артёма есть доля в этом жилье, но мы занимаем лишь одну комнату, чтобы никого не стеснять. Я кормлю Настю грудью, спим мы вместе, и, казалось бы, всё хорошо. Однако жизнь здесь стала для меня испытанием. Свекровь не фанат чистоты, поэтому вся уборка — на мне. Ещё до рождения ребёнка я отдраивала квартиру от многолетних наслоений пыли, а теперь поддерживаю порядок, потому что с малышкой иначе нельзя. Каждый день — мытьё полов, стирки, глажка. Да и готовлю я одна, ведь Галина Семёновна к плите не подходит. Хорошо хоть, Настя спокойная — лежит в кроватке или спит, пока я хлопочу по дому.
А свекровь… Она просто ничего не делает. Раньше хотя бы посуду мыла, а теперь и этого лишилась. Оставит грязные тарелки на столе и уходит. Я молчу, не хочу скандалить, но внутри всё кипит. Неужели сложно ополоснуть тарелку? Это кажется мелочью, но именно такие вещи выбивают из колеи. Я убираю, готовлю, мою, а она сидит перед телевизором или обсуждает соседей по телефону. Стараюсь не конфликтовать, глотаю обиды, но с каждым днём чувствую, как силы уходят.
Недавно свекровь объявила, что осенью поедет на свадьбу племянницы в Липецкую область. Обрадовалась: наконец-то мы с Артёмом и Настей побудем одни, как настоящая семья! В тот же день позвонила мама, Ольга Ивановна. Она живёт в Курске, ещё не видела внучку, соскучилась и хочет приехать. Я была счастлива — мама обнимет Настю, а я хоть ненадолго почувствую себя дома. Весь день ждала вечера, чтобы рассказать мужу.
Но радость разлетелась, как пузырь. Когда я заговорила о мамином визите, Галина Семёновна помрачнела. «Я не разрешу пускать в мой дом посторонних, пока меня нет!» — заявила она. Посторонних? Мою родную мать каМоя рука сжала телефон так сильно, что экран чуть не треснул, но я лишь тихо ответила: «Хорошо, мам, мы как-нибудь в другой раз».
