Я шла домой после работы, уставшая и размышляя о завтрашних делах и вечернем ужине. Вдруг кто-то окликнул меня:
— Извините! Светлана Ивановна?
Я обернулась. Передо мной стояла молодая женщина с мальчиком лет шести. В её голосе слышалась неуверенность, но во взгляде читалась твердость.
— Меня зовут Анастасия, — представилась она. — А это ваш внук, Даниил. Ему уже шесть лет.
Сначала я подумала, что это какая-то нелепая ошибка. Я не узнавала ни её, ни ребёнка. В голове гудело от неожиданности.
— Простите, но… вы, наверное, перепутали? — еле выдавила я.
Но Анастасия твёрдо стретила:
— Нет, не перепутала. Ваш сын — отец Даниила. Я долго молчала, но решила, что вы должны знать. Я ничего не требую. Вот мой номер. Если захотите увидеться — позвоните.
И, оставив меня в полном смятении, она ушла. Я стояла на улице с бумажкой в руке, чувствуя, как сжимаются кулаки. Тут же набрала номер своего сына — Алексея.
— Лёша, ты раньше встречался с девушкой по имени Анастасия? У тебя есть ребёнок?
— Мам, ну… Было. Недолго. Она как-то странно себя вела, потом заявила, что беременна. Но кто знает — может, она врала. Потом пропала. Я не уверен, что это мой сын.
Его слова не давали мне покоя. С одной стороны, я всегда доверяла сыну. Он вырос в строгости, я одна его растила, работала за троих, чтобы он ни в чём не нуждался. Теперь у него хорошая работа, его уважают, но семью он так и не создал. Я часто просила его о внуках, мечтала стать бабушкой. А теперь — на тебе: внук появился сам, из неоткуда.
Через день я всё же позвонила Анастасии. Она не удивилась.
— Дане шесть. Родился в феврале. И нет, я не собираюсь делать тесты. Я уверена, кто его отец. Мы расстались, когда я была в положении. Я не приходила раньше, потому что справлялась сама. Мне помогали родители. У нас всё хорошо. Я пришла ради ребёнка — он должен знать, что у него есть бабушка. А вы… если захотите — можете быть в его жизни. Если нет — я пойму.
Я опустила трубку и долго сидела в тишине. С одной стороны — не могла просто отмахнуться от слов сына. С другой — в Даниных глазах было что-то знакомое. То ли улыбка, то ли взгляд… Или мне просто так хотелось верить, что он мой внук?
Вечером я смотрела в окно, вспоминая, как водила Лёшу в садик, как мы делили одну тарелку каши, как он впервые пошёл в школу. Неужели он и правда мог бросить женщину с ребёнком? Или это всё же не его сын?
Но даже если так — в душе теплело при мысли о Дане. И одновременно было горько от того, что я сомневаюсь. Ведь когда я родила Лёшу, никто не требовал доказательств. Почему же теперь я не могу просто поверить?
Я ещё ничего не решила. Больше не звонила. Но каждый раз, проходя то место, где мы встретились, я внимательно смотрю на прохожих. Я не уверена, что Данила мой внук. Но и отпустить эту мысль не могу. Бабушкина мечта во мне жива и, возможно, скоро я снова наберу тот номер. Хотя бы просто чтобы познакомиться с мальчиком, который назвал меня бабушкой.
