Варвара уже больше часа катала свою дочь по вечерней Казани. Заглянули в пару магазинов — не столько за покупками, сколько просто побыть обычной семьёй. Купили только пломбир и компот. Потом присели на лавочку у подъезда под цветущей сиренью. Соня обожала эти прогулки и домой не торопилась — ей казалось, что здесь, под открытым небом, она чуть ближе к настоящей жизни.
И вдруг к подъезду подкатила машина с надписью «КИНОСЪЁМКА». Из неё вышел высокий мужчина, осмотрел двор и, улыбаясь, направился к ним. Подойдя, он остановился прямо перед Соней:
— Ты Соня?
— Да… — растерялась девочка.
— Я пришёл за тобой.
— За мной? — переспросила она, и сердце застучало чаще.
— Хочешь сняться в кино?
Соня взглянула на маму, потом на незнакомца, и в голосе прозвучала обида:
— Вы что, смеётесь?
— Ни капли. Меня зовут Денис, я режиссёр. Мы ищем главную героиню. Ты — идеальна.
Варвара сначала засомневалась, но, увидев, как у дочки загорелись глаза, как на лице появилась настоящая надежда, просто кивнула:
— Если это не розыгрыш — давайте попробуем.
Так они оказались на киностудии. Соню выкатили в центр павильона — яркий свет, камеры, пустота. Вдруг появился парень — высокий, харизматичный, с улыбкой, как из голливудского боевика:
— Привет. Я Миша. В фильме я твой парень. А ты — Алиса.
Соня не ответила. Она не верила, что это происходит наяву. Она не была актрисой — просто девочкой в коляске, которую вдруг решили сделать частью большой истории.
Съёмки начались. Её учили, направляли, подсказывали. Сначала были сцены с родителями, потом — с Мишей. Кадр за кадром, фраза за фразой, но самое удивительное — Соня не играла. Она проживала каждую эмоцию. Плакала, когда по сценарию её бросали, смеялась, когда герой шутил. А когда Миша поднимал её на руки и смотрел в глаза — сердце колотилось, как бешеное. Это был не просто фильм. Это была её жизнь, только в рамке кадра.
Денис, режиссёр, души в ней не чаял. Говорил:
— Ты настоящая. Ты — моя Алиса. Ты не играешь, ты живёшь этим.
Она расцветала, как роза. Каждый день был наполнен смыслом. Первый поцелуй — в кадре, но для неё он был настоящим. Даже когда в сложных сценах заменяли дублёршей — прыжки в воду, подъёмы на руки — Соня не злилась. Ведь на экране оставалась её душа.
Шли недели. Съёмки закончились. Все разъехались. Соня снова сидела в своём дворе, под той же сиренью. Но теперь у неё было имя в титрах. Опыт. И сердце, полное переживаний.
Варвара с гордостью говорила:
— Представь, за два месяца ты заработала почти 500 тысяч рублей. Купим всё, что пожелаешь.
— Я не принцесса, мама… — грустно взглянула на свои ноги Соня.
— Но ты ею побывала. И ещё будешь.
И вдруг снова — машина. Такси. Из него вышел Миша. С букетом. Настоящим. Без камер. Без сценария.
— Это мне? — прошептала она.
— Тебе, Соня. Я хочу быть с тобой. По-настоящему. Без кино.
…А где-то в кабинете знакомого врача Денис наливал по рюмке и говорил:
— Спасибо тебе за Соню. Она изменила не только фильм, но и меня.
— Рад был помочь, — улыбнулся врач. — Зачем пришёл?
— В сиквеле Алиса должна встать с коляски.
— Сколько у нас времени?
— Два года.
— Успеем.
И в этот момент судьба уже писала новый сценарий — не на бумаге, а в жизни Сони, которая перестала быть просто девочкой в инвалидной коляске и стала главной героиней собственного кино.
