«Мы тут жить больше не можем, сынок. Возвращаемся домой. Силы закончились» — родители променяли городской уют на родную деревню.
— Твои предки с катушек съехали, Денис?! Да любой бы убился за такое! Трёшка в центре, еда в холодильнике, магазины под боком. А им вечно не угодишь! — с раздражением буркнула Ольга, жена.
— Ты хоть поумерь свой пыл, Оля, — хмуро огрызнулся Денис.
— Да что там умерять? Они даже микроволновку боятся включить, на улицу не выходят, всё им не так. Неужели так сложно быть благодарными?
Денис молчал. Он и сам не понимал, что стряслось. Раньше отец с матерью — бодрые, шустрые, с улыбкой на лице, а теперь — как призраки бродят по квартире. Он выдернул их из глухомани, перетащил в город, обставил всё по высшему разряду — и что в ответ? Только тоска в глазах. Может, он зря всё это затеял?
Переезд родители откладывали месяцами. Денис уговаривал, сулил райские условия. Дом в деревне они не продали — зачем, если у сына денег хватало. В итоге перевез их, но, видать, души их так и остались под той самой старой рябиной во дворе.
Иван и Татьяна так и не смогли привыкнуть. Им не хватало шумной улицы, соседей, забегающих «на огонёк», грядок, запаха скошенной травы. А здесь — чужие люди, глухие двери, бешеный ритм. Даже на машине, которую Денис подарил отцу, тот почти не ездил — боялся: знаков много, машин ещё больше, а с непривычки голова кругом.
— Как там наши-то? — вздыхала Татьяна. — Наверное, картошка уже пошла… А я рецепт солёных груздей так и не вспомнила.
— Замолчи, сердце ноет… — шёпотом отвечал Иван, смахивая слезу. — Мне снится наш дом каждую ночь. И двор, и банька… А здесь мы будто не в своей тарелке.
— Мы не хотели тебя расстроить, сынок. Видим, как ты стараешься… Но тут нам не по себе. Не выходит тут жить.
— А ты когда к нему в последний раз заходил? — спросил Иван. — Через дорогу, а времени нет. А твоя Ольга только нос воротит, когда я про компост начинаю…
Тут в квартиру вошёл Денис. С пакетами из магазина, с какими-то покупками. Взглянул на родителей — и всё понял без слов.
— Мам, пап… что случилось?
— Сынок… мы уезжаем, — тихо сказал Иван. — Назад, в деревню. Тут нам душно. Мы тут чужие. Там наш дом, огород, рябина у крыльца. Тут хорошо, удобно… но не по нраву.
Денис молчал. Смотрел на их усталые лица, на руки, привыкшие к работе, а не к безделью. Как можно променять комфорт на ветхую избу? Но спорить не стал.
— Ладно. Через неделю помогу собраться. Ваше решение — я его уважаю.
— А завтра? — робко спросила Татьяна. — Может, завтра успеешь?
— Завтра так завтра, — кивнул сын.
Он до конца их не понимал. Сам-то в деревне скучал, задыхался. А они, наоборот, там оживали. Разве дом — это не про удобства, а про что-то другое? Про запах дров, про тишину, про крик петухов на рассвете?
Иван и Татьяна в тот же вечер словно помолодели. Собирали вещи, смеялись, строили планы — что посадят, кого позовут. Всю ночь пили чай и перешёптывались, как молодые.
И тогда Денис осознал: иногда любовь — это не квартиры и техника, а просто отпустить. Потому что дом — не стены. Дом — там, где тебе рады.
