В свои семнадцать я рано узнала, что надеяться можно лишь на себя. Отец сбежал за границу, когда мать слегла с тяжёлой болезнью. Я, как старшая, взвалила всё на свои плечи. Устроилась подмастерьем в ближайшую парикмахерскую — мыла полы, грела бигуди, носила чай. Казалось бы, мелочи, но постепенно это стало моей судьбой.
Я взрослела, а вместе со мной росло мастерство. Перенимала опыт у лучших, вкладывала душу в дело, и через несколько лет у меня уже была своя клиентура — жёны министров, актрисы, владелицы модных бутиков. Ко мне записывались за месяц.
А потом появился он — Артём. Мы встретились на джазовом концерте в Петербурге. Он — выпускник Кембриджа, юрист с аристократическими манерами, я — девушка с рабочей окраины, поднявшаяся сама. Нас разделяли миры, но между нами вспыхнул роман. Сначала я не замечала, как он снисходительно улыбается, когда я говорю о своей работе. Как кривится, если кто-то спрашивает, чем я занимаюсь. Но всё стало ясно после помолвки.
Артём всё чаще бросал фразы вроде: «Ну ты же просто парикмахер, дорогая», «Тебе не понять этих разговоров». Говорил не со зла, будто шутил. Но от этих шуток у меня сводило живот. В обществе он и вовсе избегал упоминать мою профессию. Как будто стыдился.
Конец терпению пришёл на званом ужине с его друзьями. Вся компания — сливки общества: адвокаты, профессора, банкиры. Я молчала, слушая их рассуждения о новых законах и международных сделках. Когда кто-то обратился ко мне, Артём перебил:
— Не мучайте её, она ведь всего лишь стрижёт да красит. Правда, любимая?
Я онемела. Хотелось исчезнуть. В тот миг во мне что-то переломилось.
Наутро, ни слова не говоря Артёму, я принялась за дело.
Через неделю пригласила его на «скромный девичник» — мол, познакомлю с подругами. Он, конечно, согласился. Но не знал, кто там будет.
В тот вечер в моей гостиной собрались мои клиентки: директриса телеканала, хозяйка сети ювелирных, знаменитая балерина и — внимание — его начальница, Елена Викторовна. Он её не сразу узнал, но, осознав, побелел. С каждой историей о моей работе, с каждой искренней благодарностью от этих женщин его лицо каменело. Он впервые услышал, что я не просто делаю причёски — я возвращаю женщинам уверенность.
Когда он подошёл к Елене Викторовне и начал хвастаться своими успехами, она лишь улыбнулась:
— А, так вы жених Наташи? Она не раз выручала меня перед важными переговорами. Настоящий мастер!
Я не выдержала, подошла и сказала:
— Да, это Артём. Политика ему неинтересна, зато разговоры о красоте — его страсть.
Он схватил меня за руку и вытащил на кухню:
— Ты что, издеваешься?! — прошипел. — Это же унижение!
— Именно так я чувствовала себя за тем столом, когда ты назвал меня «просто парикмахершей». Это не месть, Артём. Это зеркало.
Он молчал.
Через три дня он позвонил. Извинился. Говорил, что понял всё. Просил начать сначала.
Но я уже решила.
Вернула кольцо. Не потому что разлюбила. А потому что осознала — мне не нужен мужчина, который краснеет за мою работу.
Я не просто парикмахер. Я женщина, которая сама пробила себе дорогу. И я заслуживаю уважения.
А он… Может, когда-нибудь поймёт, кого потерял.
