Когда мой сын Дмитрий с невесткой Светланой пришли ко мне на ужин, я, как всегда, размахнулась на целый пир: борщ, котлеты по-киевски, драники, винегрет — все, что он обожает. Но когда Дима снял ботинки в прихожей, у меня чуть инфаркт не случился: на обоих его носках красовались дыры, из которых нагло высовывались пальцы, будто глазея на происходящее! Я замерла, словно увидела привидение. Неужели это мой сын, которого я растила, обшивала, учила аккуратности, ходит в таком виде? И где, спрашивается, была его жена? Это уже переходит все границы! До сих пор не могу прийти в себя и просто обязана высказаться, иначе взорвусь от негодования.
Я, Татьяна Петровна, всю жизнь клала себя на алтарь, чтобы мой Дима ни в чем не знал нужды. Вязала ему свитера, покупала добротную обувь, даже если приходилось экономить на себе. Он вырос, стал программистом, женился на Светлане — казалось бы, девушке разумной и рукастой. Живут в своей двушке в Новых Черёмушках, оба с работой, вроде все у них прилично. Я не вмешиваюсь, но иногда зову на ужин — повидаться, покормить домашним. И вот тебе на — встречаю его в носках, которые похожи на сетку для ловли бабочек! Это же не просто дырки — это SOS, сигнал о семейном кораблекрушении!
Все началось, когда они переступили порог. Я, как заведенная, носилась между кухней и столом. Дима снял кроссовки, и мой взгляд упал на его ноги. Сначала решила, что зрение подводит: не может мой всегда аккуратный сын щеголять в лохмотьях. Ан нет — носки выглядели так, будто их грыз медведь: дыры по бокам, пятки стерты, а пальцы выглядывают, как зеваки на параде. Я остолбенела, даже половник выронила. Светлана, заметив мой шок, хихикнула: «Татьяна Петровна, да он сам, я ему миллион раз говорила новые взять». Сам? А ты, милая, руки оторваны купить?
За столом я ела и не чувствовала вкуса. Смотрела, как Дима уплетает драники, и думала: как мы дошли до жизни такой? Я растила его не для того, чтобы он ходил, как босяк. А Света болтала о своих офисных сплетнях, будто все в порядке. Не выдержала и вставила: «Димка, родной, это что за мода — в рваных носках щеголять? Стыд же!» Он сконфузился: «Ма, да ерунда, просто заношенные, руки не доходят выбросить». Не доходят? А Света добавила: «Татьяна Петровна, он же взрослый, сам за своим гардеробом следит». Взрослый? А ты, дорогая, зачем тогда вообще замуж выходила?
Я кусала губы, но внутри все бурлило. После ужина, когда Света ушла к телевизору, я шепотом допытывалась: «Сынок, у вас что, с финансами туго? Стиральная машинка сломалась?» Он отмахнулся: «Да брось ты, мам, просто забили на это». Забили? Да эти дыры уже в Гугл-карты попасть могут! Хотела поговорить со Светой, но она бы опять отшутилась. Вместо этого полезла в комод, достала новые носки — фирменные, купленные к его дню рождения — и сунула ему: «На, переодень, а то как будто тебя цыгане обобрали». Он ухмыльнулся, поблагодарил, но я-то видела — ему хоть кол на голове теши.
Проводила их, а ночь не спала. Крутила в голове: как же так? Света, конечно, с работы валится, но разве это повод? Я в ее годы и на заводе норму перевыполняла, и квартиру в чистоте держала, и за мужем следила. А она что, не может заскочить в «Пятёрочку» за парой носков? Их же навалом, от дешевых до фирменных! Или сейчас модно выглядеть, как в девяностые? Вспомнила, как Света всегда при параде — маникюр, прическа, а мой сын — в носках, которые уже на тряпки пора пускать. Да это же не просто носки — это флаг их семейных отношений! Флаг, который явно на половине мачты.
Наутро позвонила подруге Людмиле выговориться. Она послушала и выдала: «Тань, не лезь не в свое дело. Они сами разберутся». Сами? А кто тогда объяснит, почему мой сын выглядит, как персонаж из Достоевского? Люда добавила: «Может, Света считает, что это не ее обязанность. Сейчас феминизм, равенство». Равенство? Я не против равноправия, но чтобы муж ходил в рванине — это что, новый тренд? Я не требую, чтобы она ему пуговицы пришивала, но носки-то можно в корзину для белья кинуть!
Решила поговорить со Светланой начистоту. Позвала на чай без Димы. Начала дипломатично: «Светочка, не обессудь, но как ты допускаешь, чтобы Дима в таком виде ходил? Это же твой муж». Она удивилась: «Татьяна Петровна, он же взрослый человек, сам решает, что носить. Я ему сто раз напоминала». Взрослый? А ты, значит, не видишь, что он выглядит, как студент-заочник? Я намекнула, что жена обычно следит за таким, но она только улыбнулась: «У нас партнерские отношения, я не его гардеробер». Партнерские? Это когда один в дырявом, а другой в свеженьком?
Теперь сижу в раздумьях. Одна часть меня хочет скупить пол-«Ашана» носков и тайком подкидывать Диме. Но другая понимает — это их жизнь. Предложила сыну: «Димок, если с деньгами напряг, скажи, я помогу». Он рассмеялся: «Да ладно тебе, мам, просто забыл купить». Забыл? Да они уже сами должны были развалиться от стыда! Не знаю, как достучаться до Светы. Может, она и правда считает, что это не ее дело. Но мне больно смотреть на сына в таком виде. Будто я где-то недоработала как мать.
Пока просто стиснула зубы. Зову их в гости, подсовываю Диме носки под видом «акции в магазине», но внутри все клокочет. Эти дырявые носки — как индикатор их семейной погоды. И я понятия не имею, как это исправить, не испортив отношения. Но одно знаю точно: мой мальчик заслуживает большего, чем ходить с голыми пальцами. А Светлане неплохо бы вспомнить, что значит быть женой. Или теперь и этому нужно обучать отдельно?
