В шумной Москве, где жизнь кипит, как самовар на столе, моя жизнь в 27 кажется идеальной только со стороны. Меня зовут Алина, я маркетолог в крупной компании, замужем за Дмитрием, у нас нет детей, зато есть мечты и планы. Вчера, выйдя с работы, села в машину, заехала на заправку, схватила сумку и рванула в туалет. Там переоделась, накрасилась и вышла такой красоткой, что мужики оборачивались. Но за этим глянцевым фасадом — пустота: я устала быть идеальной женой, дочерью и невесткой. Пора решать, как жить для себя.
Со стороны всё гладко. В школе — круглая отличница, в универе — стипендиатка, на работе — та, кто всё сдаёт раньше срока. Мой Дима — айтишник, любит меня, хвалится мной перед друзьями. Живём в уютной двушке, дважды в год летаем в Турцию. Родители и свекровь, Галина Петровна, считают нас идеалом. «Алин, ты у нас золото», — говорит мама. «Дима, тебе с такой женой повезло», — добавляет свекровь. Но никто не видит, как я задыхаюсь под этим грузом.
Моя жизнь — бесконечный чек-лист: утром завтрак для Димы, днём выклад на работе, вечером уборка, готовка, чтоб свекровь не пилила, что «не хозяйка». Даже вчера на заправке я втихаря переоделась в платье и накрасилась, потому что ехала на семейный ужин, где надо было «соответствовать». Все смотрели, а я чувствовала себя куклой, которая играет роль идеальной Алины.
Вчера всё пошло наперекосяк. На ужине у свекрови я, как всегда, мыла посуду, улыбалась, кивала. Но когда Галина Петровна бросила: «Алин, пора ребёнка заводить, часы-то тикают», — внутри что-то сломалось. Я не готова к детям, хочу пожить для себя, но все ждут «правильных» решений. Дима промолчал, и я поняла — он не заступится. Потом мама дозвонилась: «Дочка, не затягивай, мне внуков надо». Даже на работе коллеги подкалывают: «Когда уже в декрет?»
Я выдохлась. Устала, что мой успех меряют не моими победами, а тем, как я вписываюсь в чужие рамки. Устала переодеваться в туалете заправки, чтоб «не ударить в грязь лицом». Устала улыбаться, когда хочется орать. Люблю Димку, но его молчание, когда свекровь или мама давят, — как нож в спину. Хочу быть собой, а не той Алиной, которая всем угождает.
Подруга Катя говорит: «Да скажи им, что тебе нужно время!» Но как? Если перестану готовить ужины, свекровь решит, что я раздолбайка. Скажу маме, что не хочу детей сейчас — обидится. Димке признаюсь, что устала, а он: «Ты же всегда справлялась, в чём проблема?» Боюсь, что, скинув маску идеальной Алины, останусь одна — без одобрения, без «молодец» на работе, без той картинки, к которой все привыкли.
Но вчера, глядя в зеркало на заправке, я увидела чужую: накрашенную, в платье, с фальшивой улыбкой. Это не я. Хочу кеды вместо шпилек, вечер без готовки, хочу сказать: «Не готова к детям, и точка». Но как это сделать, чтобы всё не рухнуло?
Не знаю, с чего начать. Поговорить с Димой? Но он скажет, что я «драматизирую». Поставить свекрови и маме границы? Боюсь, обидятся. Взять отпуск и смотаться одной? Звучит как побег. Или дальше играть идеальную Алину, пока не тресну? Хочу жить так, чтобы не переодеваться в туалете ради чужих ожиданий. Но хватит ли мне духа?
В 27 я хочу быть не идеальной, а настоящей. Свекровь, может, и желает сыну добра, но её давление душит. Мама, может, мечтает о внуках, но её мечты — не мои. Дима, может, и любит, но его молчание меня убивает. Как найти себя? Как жить для себя, а не для других?
Эта история — мой крик. Хочу, чтобы мой дом был местом, где можно в растянутом свитере и без туши, где мои желания что-то значат. В 27 я заслуживаю жить для себя, а не для одобрения свекрови, мамы или коллег.
Я — Алина, и я сорву эту маску, даже если ради этого придётся наломать дров. Пусть будет страшно, но я больше не хочу прятаться в туалете на заправке, чтобы стать удобной для всех.
