**Дневниковая запись**
Кольцо, которое перевернуло всё…
Я привёз свою невесту Анфису к маме в деревню под Нижним Новгородом. «Какая усадьба!» — воскликнула она, увидев двухэтажный дом с резными наличниками. «Да ничего особенного, — скромно махнул я рукой. — Маме нравится». На крыльце нас встретила мать — Валентина Степановна, с хлебом-солью. «Мам, это Анфиса. Анфиса, моя мать». «Заходите, гостям рады, пирогов напекла», — улыбнулась мама. За столом Анфиса откусила пирожок с капустой — и вдруг лицо её исказилось. «Что это?!» — она вытащила из теста блестящий предмет, от которого у неё перехватило дыхание.
* * *
«Ты как здесь оказался?!» — Анфиса, вернувшись с работы, застала в квартире бывшего мужа Дмитрия. Он сидел на кухне, невозмутимо попивая чай, будто так и надо. «Чайку? Свежий», — протянул он, даже не глядя. «Я спросила — что ты тут делаешь?» — сквозь зубы повторила она. «Чай пью, — пожал он плечами. — Ключ нашёл. Надя, я вернуться хочу. Можно?»
«Погулял, насладился — и назад? — едко фыркнула Анфиса. — Серьёзно?»
«Прости, — тихо сказал он. — Без тебя — как без рук. Давай заново».
«Нет. Чай допил? До свидания».
«Куда мне идти? Квартира же твоя теперь», — начал он.
«Родители у тебя есть, — холодно напомнила она. — А за квартиру я тебе всё отдала. По решению суда».
Тот развод был адом. Ипотечная квартира стала яблоком раздора. Дмитрий требовал всё, крича, что его новая «любовь» родила, а у них с Анной детей не было. Но большую часть денег внесли её родители, и суд присудил компенсацию. Анфиса взяла кредит, закрыла долг, и теперь жильё принадлежало только ей.
«Зачем тебе одной трёшка?» — хитро прищурился Дмитрий.
«Почему одной?» — насторожилась Анфиса.
«Мать сказала, живешь одна. Может, дашь шанс?» — в его глазах читался не раскаяние, а голый расчёт.
«Не в этой жизни. Вали».
«Жёстко ты. Ладно, уйду. Но это не конец».
Она поняла — ключ остался у него. Или дубликат сделал. «Менять замок», — подумала Анфиса, сжимая кулаки. В сердце — лишь пепел былой любви.
* * *
На следующее утро явилась бывшая свекровь, Лидия Павловна, обычно державшаяся в стороне. «Анфисочка, здравствуй! Всё так же хороша, — запричитала она. — А мой Дима — дурак бестолковый. Говорила ему — не губи семью».
«Всё кончено, — отрезала Анфиса. — Зачем пришли?»
«Помиритесь? Вам же хорошо было».
«Не было. У него своя дорога, у меня — своя».
«Пусти его пожить, а? Вдруг одумается».
«Не одумается».
«Помоги ему, — вздохнула Лидия Павловна. — В долгах как в шелках, а та… обобрала и кинула. Ребёнок — не его. Вот он и вернулся».
«Смешно, — усмехнулась Анфиса. — Я должна за его авантюры платить?»
«Ему негде жить».
«А вы?»
«Пенсия маленькая, не потяну».
«Значит, я должна? Нет. Прощайте».
«Подумай, он же осознал…»
«Подумаю», — бросила Анфиса, зная, что даже думать не станет. Всё — тлен.
* * *
Утром пришёл мастер менять замок. Пока тот копался у двери, появился Дмитрий.
«Ты кто такой?» — нагло спросил он.
«А ты?» — парировал мастер.
«Максим, зайди!» — позвала Анфиса из комнаты. Когда он вошёл, она шёпотом взмолилась: «Сыграйте роль… Скажите, что вы мой жених. Я доплачу».
«Без проблем, красавица», — подмигнул Максим и вернулся к двери.
«Ты ещё здесь? Чего надо?»
«Я к жене пришёл», — заявил Дмитрий.
«Бывший? Теперь она моя. Скоро свадьба».
«Она не говорила…»
«А ты не спрашивал. Ключ можешь выкинуть».
Дмитрий ушёл, хлопнув дверью.
«Спасибо, — выдохнула Анфиса. — Сколько вам?»
«За беседу с бывшим? Чашку чая», — ухмыльнулся Максим.
«Денег?»
«Чая хватит. Не пью крепче. У меня отец тоже после развода маялся — деньги клянчил, ключ не отдавал. Я подростком газеты разносил, на замок заработал. Так что понимаю».
«Спасибо. Теперь он не вернётся», — облегчённо прошептала она.
* * *
В субботу звонок в дверь. «Опять он…» — подумала Анфиса, но на пороге стоял Максим.
«Доброе утро! Приглашаю на прогулку. У нас с матерью дом под городом — воздух, тишина. Или по Нижнему погуляем. Как хочешь?»
«На природу, — оживилась она. — Вечность не выезжала».
«Жду внизу у подъезда».
Выйдя, Анфиса ахнула: вместо «дедушкиной» девятки её ждал новенький внедорожник.
«Красивая машина!»
«А ты что ждала? «Запорожец» с ржавчиной?» — рассмеялся Максим.
Деревня — в часе езды. «Да это не дача, а поместье!» — восхитилась Анфиса, глядя на усадьбу.
«Бабушкино наследство, — пояснил Максим. — Ни грядок, ни хлопот — только яблони да цветы. Отдыхаем тут».
Валентина Степановна встретила их, сияя: «Анфиса, родная! Наконец-то! Проходи, пироги только из печи». Дом дышал уютом, а пироги пахли детством. «Как у бабушки в деревне», — улыбнулась она.
«Идите к озеру, у нас там красота», — предложила мать.
Выходные пролетели как миг. «Понравилось?» — спросил Максим по дороге назад.
«Очень!»
«Тогда, как твой «жених», зову на рыбалку в следующую субботу. Любишь?»
«Наверное, да, — рассмеялась Анфиса. — Постой, какой ещё жених?Всё лето они проводили в деревне, а когда осенью листья пожелтели, Анфиса надела то самое кольцо и поняла, что судьба наконец-то повернулась к ней лицом.
