Григорию было не до веселья. Трое суток он провел у больничной койки своей Любочки. Не ел, почти не спал, только слушал её прерывистое дыхание.
Ещё неделю назад его жена была полна сил и готовилась к Новому году. Прибиралась в их скромной квартире, составляла праздничное меню, хотя на две пенсии особых изысков не наготовишь. Да и кому они нужны? Главное, чтобы в доме пахло мандаринами и пирогами, утешал Гриша супругу. Не знал он, что в один миг Люба рухнет на пол, как подкошенная, а врачи поставят страшный диагноз. И не будет теперь в их доме ни праздника, ни тепла…
За эти дни волосы мужчины поседели. Но хуже всего стало, когда доктор объявил — операция необходима, и назвал цену, немыслимую для пенсионеров.
— Но у меня таких денег нет, — прошептал Григорий. — Мы с женой живём скромно. Племянник иногда помогает, но у него своя семья, свои заботы…
Врач лишь развёл руками — больница не могла покрыть расходы. От этих слов Григорию захотелось сгореть на месте. Что за жизнь без Любови?
Поженились они молодыми, сразу после института. Прожили душа в душу, ссорились редко, да и то по пустякам. Детей Бог не дал, поэтому всю нежность отдавали племяннику Любы. Он жил в Москве, но иногда приезжал с женой и детьми. Не забывали стариков. Но и они не смогли бы собрать такую сумму…
Ещё одна бессонная ночь пролетела в тяжких думах. Утром медсёстры уговорили Григория ненадолго съездить домой — поесть, отдохнуть. Он долго копался в карманах, ища ключ, когда на пороге появилась соседка Зинаида:
— Как там Люба, Гриш?
Мужчина вздохнул и рассказал о беде. Зина схватилась за сердце:
— Господи, какое горе! Надо срочно собирать деньги по деревне. Сегодня же обойду соседей — может, хоть на лекарства хватит.
Григорий лишь махнул рукой — разговоры сейчас были лишними. Зина поняла и, не говоря больше ни слова, принесла ему тарелку горячих щей.
Вернувшись в больницу, он застал Любу ещё слабее. Сжимая кулаки от бессилия, Григорий смотрел в окно на хмурое небо.
«Господи, спаси её или забери меня с собой», — мысленно молил он, пока за окном падал снег.
— К Любови Михайловне посетитель, — тихо сказала медсестра.
Григорий удивился. Кто мог прийти? Племянник был в отъезде, Зина только что дома…
За медсестрой стояла незнакомая женщина.
— Вы меня не узнаёте? Я — Наталья, раньше жила по соседству.
Мужчина вгляделся, но так и не вспомнил.
— Тогда мы были бедны, а вы с Любовью Михайловной нам помогали, — продолжила Наталья. — Бывало, и с хлебом туго было…
И тут Григорий вспомнил. Младшая из семьи Королёвых, что жила в старом доме через дорогу. Их отец погиб на стройке, оставив жену с пятью детьми. В те годы Григорий с Любой подкармливали малышей, дарили им одежду, игрушки. Особенно старались для младшенькой — Наташеньки.
— Григорий Петрович, не волнуйтесь, — улыбнулась женщина. — Я уже оплатила операцию. Всё будет хорошо.
— Доченька, да откуда у тебя такие деньги? — прошептал он, не веря.
— Я давно живу в Германии, муж там бизнесом занимается. Мы в достатке, так что считайте это благодарностью.
Наутро Любу прооперировали. Врачи обещали — скоро она поправится.
Все эти дни Наталья была рядом: приносила лекарства, кормила Григория, поддерживала как могла.
Как-то раз, когда Любе стало легче, они сидели в больничной столовой, пили чай.
— Наташенька, как же я тебе благодарен… Без неё мне и жизнь не жизнь, — голос Григория дрогнул. — Но скажи, зачем ты так помогаешь чужим людям?
— Вы мне не чужие, — ответила Наталья. — Всё детство вы были для нас добрыми ангелами. Особенно для меня.
Она замолчала, потом продолжила:
— Однажды в школе надо мной стали смеяться — мол, нищенка. А подходил мой день рождения, когда каждый угощал класс конфетами. У мамы денег не было даже на печенье… Вы представляете, что было бы, приди я с пустыми руками?
Глаза её блестели.
— Но вы подарили мне красивый свитер и целый пакет конфет. В тот день я раздала их всем. И больше никто не смеялся…
Григорий молча смахнул слезу.
— Григорий Петрович, время не стирает добро. Оно всегда возвращается.
И в тишине столовой эти слова прозвучали, как главная истина жизни.
