**16 октября**
Сегодня снова невыносимо тихо. Сижу в своей хрущёвке в Воронеже, а старый телевизор бубнит что-то про погоду, но от этого только ещё тоскливее. Телефон лежит на столе — ни звонков, ни сообщений. Только что говорила с Валеркой и Иринкой, умоляла: «Заберите меня, хоть на время, мне тяжело одной». А они — одно и то же: «Мама, у нас хата маленькая», «Мама, сейчас не до того». Положила трубку, слёзы сами катятся. В шестьдесят семь лет чувствую себя выброшенной на обочину.
Всю жизнь пахала, как ломовая лошадь. Поднимала их одна после того, как муж, Сергей, скоропостижно сгорел от инфаркта. Детям тогда было десять и восемь. Работала швеёй на фабрике, ночами шила, чтобы у них были тетради и нормальные пальто. Себе во всём отказывала — ни отпуска, ни новых вещей, ни даже лишнего куска колбасы. А они выросли, выучились: Валерий — бухгалтером, Ирина — медсестрой. Гордилась ими, будто это мои заслуги. А теперь? Теперь я им — лишняя обуза.
Не хочу быть помехой. Стараюсь справляться: варю борщ, таскаю сумки из «Пятёрочки», хоть колени хрустят. Но страшно. Лестница до третьего этажа — как Эверест, а вдруг упаду? Кто поможет? Мечтаю хоть на старости лет быть рядом с ними, нянчить внуков, чувствовать, что я ещё кому-то нужна. Но их отговорки режут, как тупой нож: «Мама, не сейчас», «Мама, ты же справляешься».
Валерий в Липецке живёт, в трёшке, но «места нет» — жена, двое детей, якобы тесно. Слышу в его голосе раздражение, как будто я требую золотых гор. Иринка в Курске, та мягче, но её «мы подумаем» звучит как приговор. Иногда кажется, будто они уже похоронили меня заживо. Не прошу дворцов — просто угол, где меня будут замечать.
В прошлом месяце написала им письмо: «Если я вам мешаю — скажите прямо». Молчание. Соседи — тётка Нюра снизу пироги печёт, сосед Дима сумки поднимает — проявляют больше участия, чем родные. Записалась в клуб ветеранов, пою в хоре, вроде отвлекаюсь. Но вечером, когда захожу в пустую квартиру, становится невыносимо. Внуки растут без меня, а я… я даже не знаю, какие у них любимые мультики.
Теперь пытаюсь жить для себя. Записалась на курсы, учусь звонить по скайпу — вдруг внуки захотят увидеть бабушку. На подоконнике герань цветёт — единственное, что радует. Но по ночам, когда темнота давит, думаю: «За что?» Всё ещё жду, что позовут. А пока — учусь не ждать. Жаль, что осознала это так поздно.
**Вывод:** Дети — не страховка от одиночества. Надо было хоть что-то оставлять для себя.
