Мой сын, Дмитрий, женился десять лет назад. С женой Светланой и дочкой они ютятся в малогабаритной однушке в Нижнем Новгороде. Семь лет назад Дима приобрёл участок и загорелся мечтой о собственном доме. Первый год стройка стояла мёртвым грузом. На следующий сезон поставили забор и залили фундамент. Потом опять затишье — денег как воды в песок сыпалось. Но сын мой, хоть и копил по рублю, не терял надежды.
За эти годы успели лишь коробку первого этажа возвести. А грезили-то о просторном двухэтажном доме, где и мне бы угол нашёлся. Дмитрий с молоду семьянином был, всё хотел, чтобы под одной крышей жили. Первый этаж и тот появился лишь после того, как Светлана уговорила его поменять их двушку на меньшую квартиру, а разницу в стройку вложить. Теперь же и сами в тесноте.
Когда наведываются ко мне, все разговоры — только о стройке. С азартом спорят, какие обои выбрать, как свет провести, чем стены утеплить. Никто и не спросит, как здоровье, как дела у старухи. Молчу, киваю, а на душе кошки скребут.
Давно чуяло моё сердце, что задумали Дмитрий со Светланой мою двушку продать, чтобы дом достроить. Как-то сын обронил: «Мама, будем все вместе жить, одной семьёй!» Не выдержала, спросила в лоб: «Значит, квартиру мою продать?»
Оживились, закивали, стали наперебой рассказывать, как хорошо будет. Но я взглянула на Светлану — и поняла: под одной крышей с ней не выживу. Она меня терпеть не может, а я устала делать вид, будто не замечаю. Её ледяные взгляды, язвительные замечания — всё как на ладони.
С другой стороны, жаль мне Димку. Горбатится, а стройка тянется, как резиновая. Хочется помочь, чтобы внучка в просторном доме росла. Но тогда задала вопрос, который гложет: «А где жить-то буду я?» В их каморку не втиснешься, а в недострой без удобств — и подавно.
Светлана, разумеется, сразу нашлась: «Мама, тебе же на даче отлично!» Да, есть у нас старенький домик под городом. Но он летний, печкой топится, удобств — ноль. Летом ладно: воздух, зелень, можно на выходные выбраться. А зимой? Дрова колоть, по снегу в сортир бегать? У меня и так здоровье пошаливает, не выдержу такого.
«В деревнях же как-то живут!» — бросила Светлана с усмешкой. Живут, да только в деревнях и печь исправная, и вода в доме. А наш сарайчик — одна оболочка. Но деньги-то нужны, и чувствую — подталкивают меня к краю.
В последнее время чаще заглядываю к соседу Николаю. Он, как и я, одинок. Чаёвничаем, беседуем, я ему порой пирогов приношу. И вот на днях подслушала, как Светлана с матерью по телефону говорила. Шёпотом так: «Можно же её к Николаю пристроить, а квартиру продать».
Как обухом по голове. Чего ж ещё от неё ждать? Всегда знала, что в их «большом доме» мне места не найдётся. Но чтобы вот так, в открытую, выгонять собрались? Сердце кровью обливается. Думаю о сыне — может, всё же помочь? Он ведь плохого не замышляет. Но страх не отпускает: неужто на склоне лет останусь без крова, без своего угла, как бродяжка под забором?
