В старые времена, в маленьком городке под Ростовом-на-Дону, жил да был одинокий отец по имени Василий Петрович. Всю свою жизнь он положил в одно-единственное — вырастить свою дочь Людмилу честной и добропорядочной. После того как судьба ударила его по сердцу, и жена его, Марья Степановна, ушла от болезни, он остался один с крошечной Люсей на руках.
Ему было чуть за тридцать, но с той поры он забыл о себе. Всё, что зарабатывал на кирпичном заводе и подрабатывая по ночам сторожем, уходило на дочь. Жили они в старой избушке, доставшейся от деда. Денег вечно не хватало, но Василий Петрович крепился. То в долг возьмёт, чтобы купить Люсе наряд на школьный бал, то сам голодает, лишь бы у неё были новые ботинки. А когда видел её радостные глаза, понимал — живёт не зря.
Особенно запомнилось, как Люся ждала Новый год. Всегда мечтала о празднике, о хороводах, о подарках. Однажды Василий отдал последние пятьсот рублей за белое платье снегурочки — и в тот вечер дочь сияла, словно царская дочка. Обнимала его и шептала: «Ты у меня самый добрый».
Годы летели. Людмила окончила школу с медалью и уехала в Санкт-Петербург — учиться. Сначала всё было вроде по-честному: общага, подработки, лекции. Но потом столица начала менять её. Сперва — дорогие косметики, потом — платья от модных портных, а там и знакомства с молодыми людьми «из хороших семей». Отец по-прежнему присылал деньги, звонил, просил приехать, но Люся отвечала всё реже.
И вот однажды пришло от неё письмо. Короткое, без лишних слов. «Папа, пожалуйста, не приезжай на свадьбу. Там будут только важные гости, а ты… тебе там не место».
Василий Петрович перечитывал эти строки, и сердце ныло. Он всю жизнь тянул её, голодал, не спал — ради чего? Чтоб она его стыдилась? Отец, который не умеет чокаться по-аристократически, но носил её на руках, когда у неё горел лоб от жара.
Всё равно он сел на поезд. Ехал не за пышным застольем, а просто взглянуть в глаза дочери в последний раз. На свадьбе стоял в сторонке, в потрёпанном пиджаке, с букетом полевых цветов, завёрнутым в газету.
Когда молодые принимали поздравления, он подошёл, молча протянул цветы, поцеловал Людмилу в щёку и сказал:
— Будь счастлива, дочка. Живи честно.
И повернулся к выходу. Не стал ждать ни слов, ни оправданий.
Люся вдруг оцепенела. Вокруг смеялись гости, звенели бокалы, а она видела только спину отца, уходящего в дверь. Того, кто отдал ей всю жизнь, а она… отказалась от него.
Слёзы хлынули без спроса. Она бросилась за ним, догнала у крыльца.
— Папа, прости… Не знаю, что на меня нашло… Я дурочка. Боялась, что кто-то осудит. А осудила себя сама. Прости, ты — моя семья, ты — моя кровь…
Он не ответил. Просто обнял её крепко. И в тот миг Людмила поняла — никакие богатства не стоят этих рук. В погоне за чужим одобрением она чуть не потеряла единственного, кто любил её просто так. Всегда.
