Вернулся домой под утро. На губах — привкус прошлого.
Сергей переступил порог ближе к рассвету. Его не было всю ночь. В прихожей ждала Наталья — бледная, со следами слёз на щеках, в растрёпанном халате, босая.
— Почему не позвонил? — голос её дрожал, будто натянутая струна.
— Не получилось… Прости, — пробормотал он, отводя взгляд. Прошёл на кухню, налил воды в турку, насыпал кофе, зажег конфорку.
Он не знал, с чего начать. Что сказать? Как объяснить, что одна ночь перевернула его изнутри? Поймёт ли Наталья? Поверит ли?
Она села напротив, молча, без упрёков. Просто ждала.
Сергей достал из кармана смятый листок, развернул. Одного взгляда жены хватило — имя. Одно слово: «Катя». И всё встало на свои места.
Три года назад. Обычная пятница.
Рабочая неделя закончилась. Сергей Викторович, начальник отдела в строительной фирме, с облегчением захлопнул дверь офиса. Вечерело, пахло весенним воздухом и чем-то беспечным. Он мечтал о тихом ужине, о детском смехе, о предстоящих выходных на даче с женой. Всё было, как всегда. До случайного взгляда.
И он увидел её.
Пятнадцать лет без вестей — и узнал сразу. Катя. Первая любовь. Та, от которой когда-то холодели руки и сбивалось дыхание.
Вспомнилось: девятый класс, её русые волосы, стеснительные улыбки, смешанные тетради. Первое признание. Годы дружбы, поцелуй после выпускного, обещания… А потом — холодный разговор: «Я выхожу замуж. Ты останешься в памяти».
Он страдал, но жизнь шла дальше. Появилась Наталья. Надёжная, тёплая. С ней он построил дом, родились дети, сложились привычки.
Но эта встреча… Они стояли на Тверской. Катя говорила о симпозиуме, о случайной командировке в город их юности. Он кивал, но слышал лишь стук собственного сердца.
В кафе прошлое слилось с настоящим. Катя — уверенная, красивая, замужем. Детей пока нет, но мечтает. Она смеялась, касалась его руки — и он забывал о семье, о времени, о звонках домой.
Потом был номер в гостинице. Шампанское. Смех сквозь слёзы. В ту ночь он снова стал тем мальчишкой. Целовал её волосы, говорил то, что не успел тогда. Катя шептала: «Я всегда помнила тебя».
Но утро наступило, как приговор. На вокзале она плакала, он молчал. В поезде она сунула ему бумажку с номером — и исчезла.
Сергей вернулся домой. На рассвете. Стыд и растерянность. Дети вышли из комнат — настороженные, испуганные. Он не нашёл слов. Только прошептал:
— Простите…
На кухне повисла тишина. Наталья сидела напротив, будто прислушиваясь к своим мыслям. Он достал бумажку. Она увидела имя. Голос её дрогнул:
— Ну что, Серёж? Хочешь вернуться в то время? В детство?
Он вспомнил, как однажды рассказывал ей о школе, о первой любви, лёжа с ней в гамаке на даче. Она смеялась, но запомнила всё.
Он подошёл к окну, долго смотрел на спящие улицы. Потом медленно разорвал бумажку и выбросил. Обнял жену, прошептал:
— Прости. Больше не повторится. Клянусь.
Она не оттолкнула, но и не прижалась.
— Всё, Серёжа. Детство кончилось. Разбирайся с чувствами сам. Я справлюсь со своими.
Прошёл месяц. Они жили рядом, но раздельно. Он спал на диване. В доме стояла гнетущая тишина. Дети шёпотом спрашивали друг у друга, что случилось. А случилось горе. Не смерть — потерянное доверие.
Но однажды утром Наталья поставила перед ним чашку чая. И что-то изменилось. Без слов. Без объяснений. Оно просто вернулось.
Она помогла ему пережить стыд. Вернула из прошлого в настоящее. В семью.
С Катей он больше не виделся. Да и не хотел. Воспоминания приходили тихо, с лёгкой печалью, но без боли. Всё прошло. Осталось лишь послевкусие. Лёгкое, горькое. Как кофе, выпитый в одиночестве на рассвете.
*Жизнь не даёт второй попытки. Но даёт шанс исправить ошибку. Если, конечно, ты ещё чего-то стоишь.*
