**Дневник. Предатель или верность?**
Я всё решил, мама! Хватит! — Иван упрямо смотрел в окно, стиснув зубы.
Ты… ты предатель, Ваня! — голос матери дрожал, пропитанный обидой и бессилием.
Предатель? Я?! — парнишка резко развернулся и выбежал из комнаты, хлопнув дверью так, что задрожали стены.
Он швырнулся на кровать, вжавшись лицом в подушку. Гнев бушевал внутри, но его заволокли воспоминания — тёплые, пахнущие летом и детством.
Когда Ване исполнилось восемь, отец подарил ему велосипед — ярко-синий, с искрящейся рамой. Мальчишка забыл обо всём: дни напролёт носился с друзьями во дворе, пока дед не напомнил:
— Ванюш, а подарок-то отцу готовишь?
Ваня опустил глаза.
— Не придумал…
— Ничего. Если хочешь, сделаем вместе.
Две недели они мастерили ключницу — вырезали, шлифовали, выжигали узоры. Даже велосипед пылился без дела.
В день рождения отец рассмеялся, увидев подарок, расцеловал Ванечку, обнял деда. А потом вынес корзину — в ней храпел щенок, чёрный, как смоль.
— Вань, знакомься — это Барс. Моя мечта.
— Саша, да ты с ума сошёл! — мама всплеснула руками. — Собаке в квартире не место!
Но отец только рассмеялся, а Барс сразу стал своим.
Стаффорд подрос — мощный, грудастый, спокойный. Тенью ходил за отцом. А однажды… спас его.
Поздно вечером в парке к отцу подошли двое, с ножом. И вдруг из кустов вывалился Барс — чёрный, как сама ночь, с горящими глазами. Нападавшие отступили.
— А ведь он и мухи не обидит, — смеялся потом отец.
Но самое страшное настигло их позже. Болезнь. Лейкоз. Отец угас за считанные месяцы. В двенадцать лет Ваня остался с Барсом — своим единственным напоминанием о папе.
Сейчас ему пятнадцать.
Год назад в их жизнь вошёл Александр. Хороший мужчина. Заботливый. Но с одним условием — у него аллергия на собак.
Мама сначала юлила, потом сказала прямо: «Барса надо отдать».
— Александр теперь семья, а собака…
Ваня не верил своим ушам. Как можно предать того, кто никогда не предавал тебя?
Он обзвонил друзей — никто не хотел взрослого пса. К деду — не вариант: старик сам еле передвигается.
— В приют не отдам, — заявил Ваня в последний раз.
— Но Саша — наш теперь! — плакала мама. — Разве собака дороже человека?
— Дороже, — глухо ответил Ваня. — Потому что он — семья. Настоящая. Мы с Барсом уйдём к деду.
Мама шёпотом назвала его предателем.
Но дед сам позвонил:
— Лида, пусть живёт у меня. Школа дистанционная, мне с внуком легче. И Барс останется.
Александр неожиданно поддержал:
— Отдай им эту собаку. Зачем мучить парня?
Ваня приехал к деду с рюкзаком и Барсом. Пёс тут же разлёгся у телевизора, громко зевнув.
Потом однажды дед позвонил — голос дрожал:
— Вань, что-то сердце… приезжай.
Ваня сорвался с уроков. Соседка уже вызвала скорую, но в глазах её читалась тревога.
Фельдшер Катя задержалась на пороге, увидев Барса.
— Не бойтесь, он добрый, — поспешно сказал Ваня.
— Да я не боюсь, — улыбнулась она и вошла.
Доктор велел делать капельницы дома.
— Кто поможет?
— Никого…
— Катя, возьмёшься?
— Возьму. Если только этот пёс меня не съест.
Барс фыркнул, будто соглашаясь. Так всё и началось.
Катя приходила каждый день. Потом они стали гулять. Говорить. Долго-долго, обо всём.
А потом родился Мишка.
Барс встретил Катю из роддома, как полноправного члена семьи. Перелёг с коврика у телевизора к детской кроватке. Ворчал, если малыш плакал. Спал рядом.
Мишка сделал первые шаги, держась за его ошейник.
А Барсу шёл тринадцатый год. Он тяжело дышал, но терпеливо шаркал за малышом. Старый, уставший, но преданный.
Однажды Катя сбегала в магазин. Мишка спал, дед был дома.
— Не волнуйся, — сказал он. — Управимся.
Но сердце подвело.
Тьма. Боль. Бессилие.
Барс запрыгнул на диван, лизнул деду руку. Потом — к Мишке. Потом к двери. Распахнул её зубами и рванул к соседке.
Та мгновенно поняла — беда.
Ваня вернулся в квартиру, пропитанную запахом лекарств.
— Прости… — всхлипывала Катя. — Если бы не Барс…
— Ничего. Всё в порядке.
Барс лежал на полу. Его взгляд был тяжёлым, мудрым, полным любви.
Он не предал.
Никогда.
