— Бабка, а ты можешь быть бабушкой ещё разок?
— Что за ерунду ты несешь, Варюшка? Не въезжаю.
— Ну, понимаешь, бабуль, у всех во дворе бабушки есть. У кого одна, у кого две, а у меня — целых четыре. Две свои, да ещё две — от мамки с папкой. А у Димки — ни одной. И мне его так жалко.
— Так ты хочешь, чтобы я ему бабкой прикинулась?
— Ой, ба, ну ты прям! Не отдать тебя, а поделиться. Чтобы и ему блины пекла, и шапку на зиму связала.
— Эх ты, моё золото… Была у Димки бабка Глаша. Мы с ней с пелёнок дружили. Как сиамские близнецы, не разлей водка. Только погибла она… В той аварии. Как раз когда Димка родился.
— Бабуля, ты чего ревёшь?
— Тяжело, крошка. Поехали с дедом за молодой мамашей из роддома. Утром выдвинулись. А навстречу — фура, здоровенный КАМАЗ. Шофер за рулём задремал… Лоб в лоб. Их не стало. Ох, как же больно…
— Ба… Не плачь. Я Димку всё равно к нам звать буду. Он твои оладьи обожает. И варежки ему к Новому году свяжи, а?
— Конечно, свяжу. Только, Варенька, ничего ему не говори. Раз мама молчит — значит, так надо. Ты ж умеешь секреты держать?
— Умею, бабуля. Честное пионерское.
— Вот и умничка. А теперь беги к пацанам — скоро жрать зовут.
Я вылетела во двор и давай скакать на прыгалке. Парни возле Серёгиного дома спорили, кто дальше плюнет. Лидировал Серёга — по рожам видно: он ржёт, а Колька с Димкой киснут.
— Пацаны! Кто-то въехал в пустую хату! Пошли глянуть!
— Кто последний — тот лопух!
Мы гурьбой рванули на соседнюю улицу. Дом стоял пустой уже второе лето. Но сейчас возле него — грузовик, мужики таскают мебель. Подбежали. Один толстый дядька снял кепку, потный лоб почесал:
— Ребят, где тут воды хлебнуть можно?
— Я из дома принесу!
— Да у колонки же!
— Покажете?
— Пошли, покажем. А кого вы привезли?
— Старушку. Бабку. Вы с ней по-хорошему, а? У неё никого не осталось. Больше ничё не знаю.
— Мы не злые! А завтра можно познакомиться?
— Конечно, приходите.
Мы разбежались, а Димка остался. Он бредил профессией шофёра. Ему даже запах солярки нравился. Залез на яблоню перед домом и тихо смотрел.
Вдруг прямо под дерево голос:
— Прости, паренёк. Не хочу мешать, да мне ночевать негде. Ключи потеряла. Не залезешь в форточку — дверь откроешь?
Димка замер, потом кивнул.
— Меня Димкой зовут. Я помогу. Только мужики пусть подсадит.
Спрыгнул с дерева — и оказался рядом с маленькой бабулей с добрыми глазами.
— А пирожки с чем любишь, Димок?
— С вареньем. И ещё с картошкой!
— Запомню. Через пару дней зови друзей — на пироги.
Полез в форточку, дверь открыл. Дом был пыльный и пустой. Где-то рубаху порвал — расстроился. Мамка ведь взгреет. Но бабка сказала — зашьёт. И зашила — к утру как новенькая.
С тех пор у Димки появилась бабушка. Чужая, но родная. Варежки вязала, сказки читала, на чай звала. Даже мамка его в гости ходила. А однажды бабка Таня слегла.
Мы с Димкой варили ей кашу. Я газ зажигала, Димка картошку чистил. Колька даже печку растопил, когда похолодало. Конечно, взрослые помогали, но Димка о бабке больше всех заботился. Всё-таки его бабуля.
Теперь у него, как у всех, есть бабушка. Своя. Пусть и чужая. Но самая настоящая.
