В маленьком городке под Екатеринбургом жили Татьяна и Михаил. Всю жизнь они копили, продавая урожай с дачи, подрабатывая на местном заводе, отказывая себе во всем. Их грела одна мечта — купить добротный внедорожник и отправиться в большое путешествие, о котором шептались по ночам с самой свадьбы.
И вот чудо случилось! В гараже рядом с потрёпанной «Нивой» появился новенький чёрный «УАЗ Патриот». Михаил, сияя, обходил машину, боязливо касаясь блестящего капота, будто это было хрупкое сокровище. Татьяна, закрыв глаза, сидела внутри, представляя бескрайние дороги, о которых они столько мечтали.
Маршрут был готов ещё три зимы назад. Михаил вычислил каждый литр бензина, каждую заправку, каждую ночёвку в придорожных мотелях. Он отвечал за дорогу, за технику, за каждый поворот. Татьяна же собирала адреса кафе с местной кухней, выписывала названия музеев и лучшие точки для фотографий. Они готовились как настоящие путешественники — будто их ждала не поездка, а великое открытие.
О своей мечте они не говорили ни сыну, ни невестке. Это было только их. Зачем пускать чужих в самое сокровенное?
Лето догорало. Осталось лишь закрыть дачу — и в путь. В тот день они убрали инструменты, сложили банки с огурцами и картошку в багажник «Нивы». Дорога до города пролетела незаметно. Михаил насвистывал знакомый мотив, Татьяна улыбалась, глядя в окно, уже чувствуя ветер дальних дорог.
Вдруг свист оборвался. Михаил судорожно схватился за руль, лицо побелело, и он резко ударил по тормозам. Машину бросило в сторону, ремень врезался Татьяне в грудь. Михаил обмяк, рухнув на руль. Она застыла, потом с криком рванулась к нему. Он не дышал. Пальцы тряслись, сердце колотилось, разум отказывался верить.
Татьяна набрала 03, хватала бутылку с водой, мочила платок, пытаясь привести мужа в чувство. Но он не отвечал. Врачи, приехавшие через десять минут, лишь развели руками. Полиция, сын с невесткой, вопросы, соболезнования… Сын рыдал, а Татьяна сидела в машине, словно каменная, глядя, как увозят тело её Миши.
Дальше — туман. Движения на автомате: похороны, поминки, бесконечные гости. Она не плакала — слёз будто не осталось. Душа ушла вместе с ним, оставив пустую оболочку в старой квартире.
Так прошло девять дней, сорок, три месяца. Сын Сергей приносил продукты, пытался говорить, но она молчала, будто тень.
Однажды он неожиданно спросил:
— Мам, чья это машина в гараже?
— Миша ку… — начала она, но голос сломался.
И тут воспоминания нахлынули: покупка «Патриота», его счастливые глаза, их планы. Дыхание перехватило, слёзы хлынули потоком. Она рыдала, не слыша вопросов сына: «Папа купил? Когда? На какие деньги?»
Оплакав мужа, она уснула под утро, а проснулась с мыслью: надо жить. Без него. Тяжело, больно, но надо.
С приходом тепла Татьяна собралась на дачу. То ли по привычке, то ли чтобы отвлечься. В рюкзаке мужа — нетронутом с того дня — нашла потрёпанную папку с их маршрутами.
Открыла. Сердце заколотилось, потом сжалось. «Какая теперь мечта? Нет её!» — подумала она и захлопнула папку, но… положила в сумку.
До дачи ехала на электричке. Сын обещал возить на «Патриоте», но вечно был занят. Ей было не обидно — у молодежи своя жизнь. А машина? Пусть будет у них.
По вечерам она доставала папку. Сначала лишь прикасалась, потом читала. Его пометки, расчёты, смешные замечания на полях. Боль постепенно притуплялась, а в груди загорался огонёк. Будто он был рядом, и они снова планировали дорогу.
К осени Татьяна ожила. Решение пришло само. Вернувшись в город, она записалась на курсы вождения — не обычные, а для сложных дорог. Инструктор смотрел на неё скептически, но она, стиснув зубы, училась до мозолей на ладонях.
И получила права.
В один из вечеров она пришла к сыну. «Патриот» стоял у подъезда, уже с царапинами. Позвонила Сергею, попросила документы и ключи. Проверила бумаги, села за руль.
Тронулась. Через три дня пересекла границу, выехав в первую страну из их маршрута.
С сыном поговорит потом. Он поймёт.
