Возвращение Жуки: история верности, которая преодолела всё
Пять лет назад, в тихом дворе на окраине Перми, моя жизнь перевернулась. Был знойный летний день, когда за окном раздался жалобный скулёж. Думала — котенок. Подошла, выглянула… и сердце сжалось. В яме у подъезда, завёрнутый в рваный целлофан, дрожал маленький щенок. Его выбросили, как ненужную вещь.
Я выбежала во двор, руки тряслись. Спустилась в яму и бережно достала его. Грязный, испуганный, он тут же прижался ко мне, будто знал — теперь мы одна семья. Я назвала его Жука. Квартира была съёмной, денег едва хваталo, муж ворчал: «Опять проблемы на свою голову!» Но я не могла оставить его.
Во дворе ржавел старый «москвич» соседа. Умолила дать ключи и сделала там временный дом для Жуки. С этого дня начались испытания — соседи ворчали, кто-то даже подбрасывал отраву. Муж злился: «Весь двор теперь на нас косо смотрит!» Но мне было плевать — лишь бы Жука был жив.
Он подрастал, встречал меня с работы, вилял хвостом, а ночью скулил, если я закрывала машину. Порой в три часа ночи я спускалась, просто чтобы он увидел моё лицо и успокоился. Он аккуратно хватал сосиску с моих пальцев, а если я задерживалась — не спал, ждал. Только когда я гладила его и уходила домой, он засыпал у машины.
Муж ревновал: «Тебе эта псина дороже меня!» А я уже не представляла жизни без Жуки. Когда я слегла с температурой, он два дня не ел. Сосед звонил: «Что с тобой? Он сидит под окном, не отходит!» Я вскочила с постели и, еле сдерживая слабость, побежала к нему.
Он полюбил двор — играл с детьми, вилял хвостом перед соседями. Даже те, кто раньше ругались, стали подкармливать его тайком. Жука стал частью моей души. Я спешила с работы — он ждал. Узнавал шум моей «девятки», бросался навстречу, облизывал лицо. Только с ним я чувствовала, что кому-то действительно нужна.
Он побаивался мужа — тот не бил его, но, видимо, чувствовал холодность. Зато ночами храбро гонялся за бродячими псами, защищая двор, как настоящий страж. На мои дни рождения родня специально копила кости — все знали, что ужин сначала достанется Жуке. Его знал весь район. И все его любили.
А потом… я была на свадьбе подруги. Смеялась, танцевала. Вдруг — звонок. Дрожащий голос: «Срочно приезжай… Жука…»
Я бросила всё — гостей, торт, сумку. Мчалась, как безумная. Когда приехала — рухнула на асфальт. Жука лежал у подъезда, израненный, в крови. Глаза залиты алым, тело — как тряпка… Я кричала, рыдала, не знала, что делать. Ветеринара в округе не было. Муж онемел, соседи растерялись.
Жука не отзывался, только тихо стонал. Мужики отнесли его за дом, где было тише. А я сидела в квартире, глотала успокоительное, молилась. Утром выбежала — но его уже не было.
Соседка прошептала: «Ночью стая вернулась… Он ушёл. Наверное, не хотел, чтобы ты видела его смерть.»
Я упала без чувств. Очнулась — температура, слабость. Не ела, не разговаривала. Друзья звонили, кто-то смеялся: «Да ладно, это всего лишь собака!» Но Жука был не «всего лишь». Он был — всем.
На третий день муж вдруг твёрдо сказал: «Одевайся. Поедем.» Я сопротивлялась, но он настоял. Думала — везёт в лес, чтобы отвлечь.
Приехали на дачу. Он обнял меня и сказал: «Не мог смотреть, как ты страдаешь. Я люблю тебя…» Я попыталась улыбнуться. И вдруг… знакомый лай. Я сорвалась с места. И увидела — Жука! Он лежал на одеяле, слабый, но живой! Даже не мог встать, только поднял голову и завилял хвостом…
Оказалось, той ночью муж пошёл искать его. Нашёл еле живого, привёз сюда, вызвал ветеринара. Зашили раны, поставили капельницы. Не говорил мне, ждал, пока пёс окрепнет.
Я смеялась сквозь слёзы, обнимала обоих. И поняла тогда: муж действительно любит меня. А Жука выжил — потому что любовь сильнее боли.
Сейчас мы строим дом. Ещё нет даже стен, но конура для Жуки уже готова. И это главное.
Ведь такие, как он, не умирают. Они остаются в сердце навсегда.
