«Пусть остаются у тебя! Ты же его так вырастила!» — гремел в телефонной трубке голос моего бывшего мужа, Виктора. Говорил он с той злостью, от которой у меня внутри всё сжималось в комок. Речь шла о нашем сыне, Дмитрии, и его девушке, которые решили съехаться. Но этот разговор заставил меня задуматься не только о них, но и о том, как наши с Виктором былые ошибки отразились на всей семье.
Мы с Виктором разошлись десять лет назад. Диме тогда было пятнадцать, и расставание родителей он переживал тяжело. То винил меня, то отца, то замыкался в себе. Я старалась быть для него опорой: помогала с учёбой, выслушивала истории о друзьях, возила на футбол. Виктор же после развода отдалился. Алименты платил исправно, иногда забирал сына на выходные, но тёплых отношений между ними не было. Я видела, как Дима скучает по отцу, но у Виктора всегда находились дела: то работа, то новая семья. Осуждать его я не могла, но сердце болело за сына.
Теперь Дмитрию двадцать пять. Он вырос, окончил университет, работает в IT-фирме. Полгода назад познакомил меня со своей девушкой, Светланой. Она добрая, работает в дизайне, всегда приветливая. Они решили жить вместе, и я радовалась за них. Но собственного жилья у них нет, потому попросились пожить у меня. Моя двушка — не хоромы, но места хватило. Я отдала им свою комнату, а сама перебралась на диван в зале. Думала, ненадолго, пока не соберут на съёмное жильё.
Первое время всё шло хорошо. Светлана помогала по хозяйству, Дима приносил продукты, иногда звали меня ужинать вместе. Но через пару месяцев я заметила, что сын стал нервным. Мог резко ответить Светлане из-за пустяка, а однажды я услышала их спор из-за денег. Я не вмешивалась — сами разберутся. Но потом позвонил Виктор. Говорил, едва сдерживая гнев: «Ты в курсе, что твой сын мне в помощи отказал? Говорит, у него свои дела! А эта его Светка вообще меня в грош не ставит!»
Я удивилась. Дима ни словом не обмолвился, что отец просил о помощи. Оказалось, Виктор хотел, чтобы сын приехал на дачу — крышу чинить. Дмитрий отказался, сославшись на работу. А Светлана, по словам Виктора, «слишком много о себе мнит». Я попыталась его успокоить: «Виктор, они молодые, у них своя жизнь. Может, ты слишком напористо?» Но он взорвался: «Ты его испортила! Воспитала маменькиного сыночка, вот он отца и не уважает! Пусть у тебя живут, коль ты такая добрая!»
Его слова меня ранили. Я испортила? А где он был, когда Диме нужен был отец? Я одна вела его через подростковые бури, через слёзы и обиды. Но вдруг Виктор прав? Может, я слишком мягко держала сына, и он вырос безответственным? Стала вспоминать, как потакала ему: покупала всё, что просил, ограждала от трудностей. Может, и вправду сделала его слишком избалованным?
Решила поговорить с Димой. Вечером, когда Светланы не было дома, спросила: «Сынок, что у тебя с отцом? Он говорит, ты ему отказал». Дима нахмурился: «Мам, он хочет, чтобы я всё бросил и поехал к нему на дачу. А у меня работа горит. Да и Света не обязана перед ним прогибаться». Я кивнула, но на душе было тревожно. Сын говорил разумно, но тон его был резким — будто и слушать отца не хотел.
Потом поговорила со Светланой. Она призналась, что Виктор как-то грубо пошутил в её сторону, и она ответила. «Я не хотела его задеть, но он ведёт себя, будто я ему чем-то обязана», — сказала она. Тогда я поняла: дело не только в Диме. Виктор, кажется, хочет, чтобы все ему подчинялись, но сам уступать не готов.
Этот разговор заставил меня многое переосмыслить. Я вспомнила наш брак, наши ошибки. Может, мы с Виктором не сумели показать сыну, что семья — это умение договариваться? Решила не лезть в их конфликт, но попросила Дмитрия и Светлану быть терпимее. Они молодые, всё у них впереди, но уважение к старшим — важно. Поговорила и с Виктором, предложила не давить, а попробовать наладить отношения. Он буркнул что-то невнятное, но обещал подумать.
Теперь смотрю на них и вижу в Диме и Светлане нас с Виктором молодых — такие же полные надежд, но и таких же несговорчивых. Не хочу, чтобы они наступали на наши грабли. Моя квартира — лишь временный приют, но я знаю: скоро они упорхнут из гнезда. А я останусь с мыслями да с надеждой, что сын найдёт общий язык с отцом. И, может, Виктор когда-нибудь поймёт, что воспитание — не только моя забота, но и его тоже.
