Инна сидела на кухне, потягивая остывающий чай, когда в очередной раз услышала от подруг:
«Ну зачем ты в это влезаешь? — качали головами женщины. — Она тебе уже чужая. Женится снова — и забудет, как тебя звать. И внук подрастёт — тоже не вспомнит. Зря только нервы треплешь и деньги на ветер бросаешь.»
А мне было стыдно. Стыдно, что не смогла дать сыну настоящего мужского воспитания, и теперь расплачиваюсь за его бесчувственность — за то, что не вложила в него совесть тогда, когда это было нужно.
Мой Денис женился шесть лет назад. Его избранница, Алина, приехала в наш Нижний Новгород из соседней деревни учиться. Быстро съехались, снимали комнату в хрущёвке, строили свою маленькую жизнь. С Алиной у нас как-то сразу не сложилось. Не ссорились, но между нами будто стеклянная стена выросла.
Я не лезла в их дела. Работала с утра до ночи, до пенсии ещё далеко. В гости заходила, когда звали, сама тоже иногда приглашала.
Через три года у них родился сынок — Илюша. Жили всё в той же съёмной комнате, мечтая о своей квартире. Но как только мальчик пошёл в садик, начались ссоры.
Денис клялся, что никакой другой женщины у него нет. Но я же мать — сердцем чую, когда что-то не так. И оказалось правдой: едва Илья начал ходить в сад, сын подал на развод.
«Мать, не устраивай драмы. Алименты буду платить. У меня, между прочим, Света беременна — вот моя новая семья. А Алина пусть сама разбирается. Может, к родителям в деревню вернётся — воздух там чище,» — бросил он, даже не подняв на меня глаз.
Мы крепко поссорились. Алина уезжать не собиралась — в её деревне под Арзамасом ни работы, ни детсада. Да и родные её не ждали с распростёртыми объятиями. Стала искать, где снять угол — одну квартиру ей не потянуть.
Я тихонько поддерживала с ней связь. Когда сестра отдавала детские вещи своего сына, предложила отнести их Алине — надо было примерить. Пришла в обед — как раз она кормила Илюшу. Угостила меня тарелкой борща.
«Фу, борщ без мяса… — ковырял ложкой мальчик. — Мама говядину не купила, потому что за коммуналку платить надо.»
Алина резко повернулась к окну. И тихо заплакала.
Я не выдержала. Попросила отвести Илью гулять. Купила в магазине продуктов, конфет. И пока шла домой, вспомнила, как в девяностые сама ела пустые щи у бабушки в деревне. Только тогда была разруха, а сейчас — просто чёрствое сердце отца.
С того дня стала помогать ей деньгами. Сын не знал. Пока однажды Илюша не проболтался.
«Нормально?! Внучке куклу не можешь купить, а им за квартиру платишь?! — взорвался Денис.
«А ты хочешь, чтобы твой сын на улице ночевал? — не сдержалась я. — Ты от ответственности сбежал, а она одна бьётся. Мне за тебя стыдно. Вот и исправляю — хоть как-то сгладить твою подлость.»
«Значит, ты выбрала чужую бабу вместо родного сына?»
Пусть так. Но внук — он не чужой. И пока я жива, он не будет есть пустые щи. Даже если сын этого никогда не поймёт.
