Это был странный сон — как будто кто-то подменил реальность.
Свекровь — Марфа Петровна — всегда казалась мне женщиной крепкой, как дубовая дверь. Хитрая, упрямая, но, в общем-то, не злая. До того дня, когда она вдруг решила, что наша новая квартира — подарок моих родителей — должна принадлежать её дочери.
Мы с мужем, Иваном, прожили в браке два года. Ютились в съёмной однушке на окраине Москвы — не до ипотеки было: кризис, пандемия, жизнь шаткая, как лёд в апреле. Копили по копейке, работали где придётся. Ни у кого не просили помощи, сами пробивались.
А потом родители сделали нам царский подарок — продали бабушкину дачу под Питером и купили нам двушку в спальном районе. Я рыдала от счастья, а Ваня даже прыгал, как школьник.
Марфа Петровна приехала на «смотрины» на следующий же день. Ходила по квартире, щупала стены, морщилась. Единственный её комментарий:
— Сойдёт.
Мы не обиделись — она вообще редко хвалила то, в чём не участвовала.
Решили новоселье отпраздновать после отпуска — давно мечтали о Сочи. Но перед отъездом вдруг выяснилось: новый диван привезут как раз в наши отсутствие. Родители уехали на свадьбу кузины в Казань, и ключи пришлось оставить Марфе Петровне.
«Ну ладно, — думала я, — покопается в шкафах, понюхает мои духи. Ничего страшного».
Ох, как же я заблуждалась…
Когда мы вернулись, в нашей квартире уже вовсю кипела жизнь. Открываю дверь — а на пороге сестра Вани, Лиза, с младшим на руках. На кухне шипит картошка, в зале орет телевизор. Сердце упало в ботинки.
— Что за цирк? — прошептал Иван.
Лиза залепетала, краснея:
— Мама сказала, вы разрешили нам переехать! Что вам некуда спешить, а нам с детьми трудно…
Всё оказалось просто и страшно. Марфа Петровна явилась к дочери и заявила:
— Договорились с братом. Они вам квартиру отдают. У них детей нет, им не спешить, а вам — самое то. Тут и садик, и школа рядом.
Лиза пыталась дозвониться до брата, но у нас в горах не ловила связь. Она поверила матери и въехала со всем скарбом: игрушками, кастрюлями, одеялами. За неделю превратила наш дом в свой.
Мы стояли, как истуканы. Иван названивал матери — та не брала трубку. Я предложила:
— Давайте вечером разберёмся. Без криков.
Лиза была в шоке. Она не знала, что её просто втюхали в эту авантюру. Плакала, извинялась. Дети ныли и капризничали. Было ясно — она тоже жертва.
Вечером пришёл её муж, Сергей, и мы стали думать, как быть. У них не было денег на съём — они только что потеряли работу. Мы предложили:
— Дадим вам на аренду. Живите здесь неделю, а мы переедем к моим родителям. За это время найдёте вариант, поможем с перевозом.
Так и сделали. Мои родители, услышав эту историю, только ахнули, но приняли нас без вопросов.
Через три дня Марфа Петровна вдруг «нашлась». Мы спросили:
— Зачем ты это устроила?
Её ответ поверг в ступор:
— Ну и что? Квартиру вам просто так дали! Вам не жалко? У вас детей нет, а у Лизы — двое! Надо делиться, вы же семья!
Когда мы объяснили, что никому квартиру отдавать не собирались, она взорвалась. Назвала нас эгоистами, чудовищами, которые выгнали «несчастную сестру с малышами».
С тех пор она с нами не разговаривает. И, честно говоря, мы не рвёмся мириться.
С Лизой отношения остались хорошие. Она сто раз извинилась, и мы поняли — виновата не она. А вот Марфа Петровна… показала, на что способна. Теперь мы знаем: доверять ей — нельзя.
Эта история стала для нас уроком. Иногда даже родная кровь оказывается кислой, как прокисшее молоко.
