Лера давно привыкла любить Егора молча. Гораздо проще, чем одним неловким признанием разрушить двадцать лет дружбы.
Лишь однажды в его глазах мелькнуло что-то непривычное. Не дружеская теплота, а что-то глубокое, тревожное, почти мучительное. Лера уловила это мгновенно — они всегда понимали друг друга без слов.
— Что-то случилось? — спросила она, откладывая книгу.
Его губы дрогнули — казалось, он собрался сказать что-то важное, но передумал.
— Ничего, — ответил он и резко отвернулся к окну.
Между ними повисла тяжёлая, неловкая тишина.
— Ладно, пойду, — наконец пробормотал он, поднимаясь.
Лера не стала удерживать. Просто кивнула. О чём говорить? Оба пока были несвободны.
***
Они знали друг друга целую вечность.
В четырнадцать клялись быть друзьями до гроба. В восемнадцать смеялись над влюблёнными одноклассниками. В двадцать пять Егор был свидетелем на её свадьбе. В тридцать Лера вытаскивала его пьяного из бара после развода.
Они познакомились, когда ей было семь, ему — девять. Дворовые ребята играли в казаки-разбойники, а она, самая мелкая, отстала и упала. Старшие мальчишки тут же начали дразнить: «Нюня-плакса!»
И тогда он, обычно тихий, дал главному задире в лоб так, что тот шлёпнулся в лужу.
— Больше не трогай её, — сказал Егор, вытирая разбитую губу.
С тех пор они не расставались.
Дворовые разборки, первая сигарета за гаражами, прогулы в школе — всё это было их общим прошлым. Потом разные университеты, но одна вредная привычка — звонить друг другу среди ночи, чтобы поделиться чем-то важным.
Они были настоящими друзьями. Такими, которые не пропадают ни после первых романов, ни после свадеб, ни после ссор.
***
У Леры был правильный, надёжный муж — Сергей. С Егором они друг друга не поняли. Жену Егора звали Анной. Красивая, умная, но при знакомстве с Лерой на свадьбе сразу заявила: «Мы из разных песочниц». В общем, дружить семьями, как мечтали в детстве, не вышло.
Зато вышло остаться «тем самым человеком». Тем, кому можно позвонить ночью со словами «Мне плохо» — и знать, что приедут, нальют чаю или чего покрепче.
Когда от Леры ушёл муж, забрав половину мебели и её веру в «долго и счастливо», Егор был рядом. Не давал напиваться в одиночку, терпел её истерики, слушал бесконечные «Как я могла так ошибиться?»
Сергей ушёл к молодой коллеге. Банально, но Лера узнала последней.
— Ты что, не замечала? — удивились подруги.
Нет. Потому что в те дни, когда Сергей задерживался «на работе», она ужинала с Егором. Смеялась над его шутками, жаловалась на усталость, чувствовала себя… собой.
О разводе Егор узнал первым. Приехал сразу после её звонка с хриплым «Он ушёл».
— Я так устала притворяться счастливой, — плакала Лера, глядя в окно.
— Знаю, — ответил Егор.
И она поняла: он действительно знал.
***
С Анной всё было иначе. Она ушла резко, хлопнув дверью:
— Ты никогда не будешь любить меня так, как её!
Он не спорил.
Когда Егор рассказал об этом Лере, она возмутилась:
— Что за ерунда? Мы же просто друзья!
— Просто друзья, — повторил он, и в его глазах было что-то, от чего у неё перехватило дыхание.
— Она просто не знает тебя, — отмахнулась Лера, наливая ему третью рюмку.
— А ты? Ты меня знаешь?
Она вздрогнула. Вспомнила, как когда-то писала в дневнике: «Представь, что говоришь ему о своих чувствах. А он отшатывается. Потом — вежливые смс раз в месяц. Встречи в компании, где вы оба избегаете зрительного контакта…»
Она боялась потерять друга. Единственного, кто знал её настоящую и всё равно не уходил, даже когда она становилась невыносимой.
Но… дружба — это не любовь. А вдруг не получится?
***
Решающий момент случился в аэропорту. Лера улетала в Вену — новый проект, возможно, навсегда.
— Ты забыла, — сказал Егор, протягивая забытый у него шарф.
— Оставь себе, — ответила она. — На память.
В его глазах мелькнуло что-то, что она видела много раз, но не решалась понять.
— Я не хочу память, — вдруг сказал он. — Хочу тебя.
Два слова. Двадцать лет ожидания.
— Если ты улетишь, — добавил он тихо, — я не переживу.
Не «мне будет плохо». А именно — «не переживу».
Она улыбнулась. Не сразу. Сначала разрешила себе догадаться. Потом поняла, что счастлива.
— Знаешь, — сказала она. — Ради таких слов можно пропустить любой рейс.
— Так ты остаёшься? — он обнял её. — Правда?
По дороге домой она думала: «Раньше у меня было всё: муж, квартира, стабильность. Но не было главного — того чувства, ради которого горят мосты, теряют голову и рискОни шли рядом, держась за руки, и Лера вдруг осознала, что самое большое счастье — это когда тебя любят уже двадцать лет, а ты только сейчас разрешаешь себе это заметить.
