**Дневник Марьяны**
Этого мне только не хватало…
Живу одна. С мужем детей не случилось — то ли судьба, то ли невезение. Поначалу надеялись, потом задумались о приёмном ребёнке. Но я тянула, боялась, а после сорока и вовсе махнула рукой. Лучше уж так.
Сергей — мой бывший — обожал походы. Гитара у костра, тропы через леса, палатки под дождём. В молодости мне нравилось, но с годами стало невмочь. Усталость, комары, вечно грязные ногти… Хотелось выходных в тепле, под одеялом, а не в спальнике на сырой земле.
Я перестала ходить с ним. Сначала он пропускал походы из солидарности, но видела — скучает. Уговорила идти без меня.
«Зря отпустила одного! — качала головой подруга Лена. — Подцепит какую-нибудь юбку, смотри!»
«Да ладно, не в восемнадцать лет знакомились».
«Ошибаешься. Мужик в любом возрасте нарасхват».
Но я не стала притворяться больной ради его верности. Если захочет изменить — найдёт способ и дома.
Сергей перестал звать меня. Отдалились. А потом…
Однажды вернулся странный.
«Куда ходили?» — спросила, разогревая борщ.
«По старому маршруту. С новичками».
«Фото покажешь?»
«Да говорил же — ничего нового». Глаза в тарелку.
Я сделала вид, что поверила. Но знала — случилось то, о чём предупреждала Лена.
Через три дня он признался:
«Прости. Влюбился. Не думал, что со мной такое бывает».
«Сразу?»
«Она ходила вместо тебя… Без неё — не жизнь».
«Молодая?»
Он промолчал.
«К ней уйдёшь?» — сжала кулаки под столом.
«Она тоже разводится. Сын есть. Жить негде… Давай разменяем квартиру».
Квартиру купили вместе. Всё во мне взбунтовалось, но я согласилась. Оставила за собой выбор. Больно было видеть, как он обрадовался.
«Дура! — Лена крутила у виска. — Тебе одной большая квартира не нужна?»
«Там ребёнок. Не злыдня же я…»
Мне повезло — однокомнатная в том же районе, светлая, после ремонта.
И вот я одна.
А потом позвонил брат Коля. Звонит редко — только если что-то случилось. В прошлый раз — когда отец умер.
«Мама?» — сразу спросила.
«Жива. Но слабая. Совсем. Приезжай, забери её».
«Не могу сейчас…»
Оказалось, его жена Надя ушла. «Надоело за тёщей ухаживать».
«Я с другой живу, — бодро сообщил Коля. — Ждёт ребёнка. Не могу на неё мать вешать. Забери».
Я отказалась, но он не слушал. Пришлось ехать.
Мама — тень прежней. Сын — её гордость — сплавил её, как ненужную вещь.
В моей однушке стало тесно. Мама то суп проливала, то воду забывала закрыть. Пришлось перейти на удалёнку.
Через полгода мама умерла. Коля на похороны не приехал.
Только начала привыкать к тишине — снова звонок.
«Толян школу с отличием окончил! — радостно кричал брат. — В твой город поступает. Жить будет у тебя».
«Как?! У меня однушка!»
«Да ладно, мы вчетвером в одной комнате жили!»
Племянник оказался угрюмым тихоней. Пока однажды я не застала его с девчонкой на своём диване.
«Это Жанна», — буркнул он.
«Не Света, не Катя — Жанна! — закипела я. — Завтра же пойду в ваш институт насчёт общежития!»
Он съехал через день. Но совесть грызла: может, зря? Кто поможет мне в старости?
А потом позвонил неизвестный номер.
«Марьяна, это я…» — голос, от которого сердце сжалось.
Сначала обрадовалась, потом обдало обидой.
«Этого мне только не хватало…»
