— Олечка-а-а… — выла в телефон Светлана.
— Ну чего разнылась? Говори сразу, что случилось? С Димкой? Светка, ну что молчишь? — кричала в трубку Оля.
— Ы-ы-ы… Серёжа… А-а-а… — завыла снова Светлана.
— С Серёжей что-то случилось? В ДТП попал? — Оля представила, как Света трясёт головой, будто та может её видеть.
— Всё, терпения больше нет. Отключаюсь, поняла? Через десять минут буду, жди, — сказала Оля, послушав ещё пару секунд рыдания и, не добившись толку, бросила трубку.
Она быстро переоделась, схватила сумку, проверила телефон и выбежала из квартиры. Света жила через остановку, и Оля пошла пешком, иногда переходя на бег, бормоча: «Вечно не может чётко объяснить, что стряслось. Если это пустяки — мало ей не покажется!..»
Через пять минут она была у подъезда, нажимая кнопку домофона. В динамике раздался скрежет.
— Свет, открой, это я! — крикнула Оля.
Ещё один треск, щелчок замка — и дверь открылась. Оля влетела в подъезд, погрузившийся в темноту после яркого света. Глаза не успели привыкнуть, и она споткнулась на лестнице к лифту, едва успев ухватиться за перила.
— Чёрт, тут и шею сломать недолго! Лампочку нормальную поставить — слабо? — проворчала она.
Стоя у лифта, Оля нетерпеливо барабанила ногой, перебирая в голове варианты. «Лишь бы живы были…» Перед дверью она прислушалась — тишина. Хороший знак. Оля перевела дух и резко нажала звонок.
Дверь открыла Света — лицо опухшее, следы слёз. Без слов она развернулась и побрела на кухню. Оля вздохнула, сбросила кроссовки и пошла за ней.
Света сидела на стуле, руки безвольно лежали на коленях, плечи опущены. Весь вид кричал о безысходности.
— Свет, ну что случилось-то? Напугала меня. — Оля положила руку ей на спину. — Говори уже, а то я места себе не нахожу.
— Серёжа ушёл, — глухо произнесла Света.
— Ушёл? К другой?
Света кивнула.
— Сам сказал или ты додумала? — уточнила Оля.
Она не удивилась. Сергей был статным мужчиной, и Оля не раз намекала подруге, что желающих его «отбить» хватает. Нужно держать ухо востро.
— Сказал, что любит другую, собрал вещи и ушёл. Оль, ну за что? Я готовила, убирала, сына родила, на диетах сидела, чтоб после родов в форму прийти… А он всё равно ушёл.
— Эх, — вздохнула Оля. — Все живы, а ты воешь, будто на похоронах. Погуляет — вернётся. — Она присела рядом.
— Вернётся? Ты правда так думаешь? — Света резко подняла голову, в глазах зажёгся огонёк надежды.
— Кто его знает. А она кто? Красивая?
— Моя ровесница. Рыжая, косая, толстая. — Света передёрнула плечами. — Оль, ну чего ему не хватило? Я в сто раз лучше!
— Не вини себя. Это гормоны, кризис, блажь… Очухается.
Света затряслась, снова разрыдалась.
— Хватит реветь! Сейчас войдёт, увидит тебя в таком виде — и точно сбежит. — От этих слов Света завыла ещё громче.
— Слёзы горю не помогут. Думаешь, если вернётся — всё будет как прежде? Зря. — Оля сменила тактику. — Вот ты простишь, а потом? Будешь ревновать, нервы трепать себе, ему, сыну… Кстати, где Артём?
— У соседки.
— Правильно. Нечего ему видеть мать в таком состоянии. Он же тоже мужчина, хоть и маленький.
— Всё, не могу… Лучше умереть…
— Что?! — Оля вскочила. — Даже не думай! Выпить есть? — Она распахнула холодильник. — Вот, выпьем — легче станет. — Налила по стакану вина, сунула один Свете.
Та покорно выпила залпом.
— Мы же мечтали переехать в двушку… Он теперь там будет жить… А мы с Артёмом здесь…
— Хватит ныть. Морщины появятся, опухнешь.
— Так тошно… — Света раскачивалась на стуле.
— Дура ты, прости Господи! Сделаешь что-то с собой — и что? Думаешь, Серёжа пожалеет? Нет! Он будет хвастаться: «Вот какой я мужик — из-за меня жена повесилась!» А любовница — гордиться. А сын? В детдоме или с мачехой. Он тебе этого не простит никогда.
Света замолчала, уставившись на Олю.
— Ладно, ладно… Не собираюсь я топиться. Не дождётся.
— Ну и слава Богу. Ещё по одной? — Оля долила вина.
— Спасибо, что пришла… Останься, пожалуйста.
— Да без проблем.
Они пили чай, за окном темнело. Света перестала плакать, взгляд прояснился.
— Надо Артёма забрать, спать уложить, — сказала она, вставая. Ноги дрожали, но она удержалась.
Вскоре вернулась с сыном. Мальчик увидел бутылку, укоризненно посмотрел на Олю.
— Чай пили. Пойдём спать, — увела его Света.
— Хороший у тебя парень, — сказала Оля, когда та вернулась. — Вот его-то жалко больше всех. Ничего, Свет, справимся. Мне пора.
— Не уходи. Останься…
Утром их разбудил Артём:
— Мам, пить…
Света открыла глаза, увидела свет — и вскочила.
— Ой, проспали! Оль, вставай!
На работе Оля не отпускала Свету ни на шаг, отвлекала от мрачных мыслей.
— Ко мне? — спросила после смены.
— Нет, я сама.
***
Дома Света держалась. Забирала Артёма из садика. Он шёл рядом, молча.
Дни шли, а легче не становилось. Сергей не звонил.
В конце концов, она набрала его.
— Серёж, зайди… Надо поговорить… Артём скучает…
Он пришёл. Света металась по кухне: что приготовить? Сердце заколотилось, когда раздался звонок.
— Пап! — Артём бросился открывать.
Сергей вошёл, обнял сына.Но даже когда Сергей ушёл, а слёзы высохли, Света поняла, что самое важное — это её сын, стоявший рядом и крепко сжимавший её руку.
