**Розовый шарфик**
Валентина похоронила мужа два года назад. Он был на семнадцать лет старше неё. А ей, когда они познакомились, едва исполнилось двадцать девять.
Она никогда не была в центре внимания парней. Тихая, домовитая, избегала шумных компаний. В школе и университете её воспринимали как друга — списывали домашку, просили конспекты. А сами встречались с яркими, раскрепощёнными девушками.
С Евгением Валентина столкнулась случайно. Майский вечер, душистый запах черёмухи, молодая листва шелестела под лёгким ветерком. Она шла домой, щурясь от яркого солнца, и почему-то улыбалась прохожим.
Навстречу ей шагал мужчина — высокий, статный, в чёрном плаще, расстёгнутом нараспашку. Поравнявшись, он улыбнулся:
— Прямо лето на улице. А я вот в плаще.
Голос у него был бархатистый, тёплый.
— Тогда снимите его, — рассмеялась Валентина.
Он тут же сбросил плащ и перекинул через руку.
Почему-то она не ушла. Стояла, будто заворожённая.
— Так лучше. Мороженого хотите? — не дожидаясь ответа, он направился к киоску.
Валентина собиралась уйти, но остановилась — неудобно же.
Он вернулся с порцией пломбира в вафельном стаканчике.
— Ой, моё любимое! — удивилась она.
— И моё, — улыбнулся он.
Они шли рядом, болтая о пустяках, и домой Валентина вернулась позже обычного. Да ещё и от ужина отказалась — наелась мороженого.
— Что это у тебя глаза горят? — прищурилась мама.
— Ничего не горят, — покраснела Валентина.
На следующий день Евгений позвонил и предложил прогуляться.
— На улице дождь. Я без зонта, — разочарованно ответила она.
— Ничего, тогда в кино. Где вы работаете? Я вас встречу.
По дороге он рассказал, что год назад потерял жену. У неё был порок сердца, врачи запрещали рожать.
— Я её безумно любил. После её смерти думал, что так и проживу один. Но когда увидел вас… Вы чем-то напомнили мне её. Не внешне, а взглядом — чистым, как родниковая вода.
На следующий вечер, вернувшись с работы, Валентина застала Евгения за чаем с мамой. На столе красовался букет алых роз.
— Доченька, а мы тут с Жененькой чаёвничаем, — сладким голосом произнесла мать, многозначительно подмигивая: «Не упускай шанс».
Евгений был обаятелен. Седые виски добавляли ему шарма. Мама сразу прикинула: квартира в центре, машина, солидная должность. Да и отсутствие детей — плюс. Не придётся нянчиться с чужим ребёнком.
— Мам, мы знакомы всего неделю! — возмутилась Валентина. — Он мне даже не нравится!
— Глупости. Любовь — для девочек. С таким мужчиной будешь, как за каменной стеной.
Перед уходом Евгений попросил проводить его до машины.
— Завтра приглашаю вас с мамой ко мне. Посмотрите, как живу. И ещё… Если хочешь детей, скажи сейчас. В моём возрасте ночные крики младенца — не самое приятное.
Он был честен. Больше она о детях не заикалась.
С ним было спокойно. Коллеги завидовали: пока их мужья гуляли, Евгений встречал её с работы, заботился. Мама считала, что дочь сорвала джекпот. Да, внуков хотелось, но счастье редко бывает полным.
Они прожили вместе три года. Валентина ни разу не пожалела о замужестве. Между ними было уважение, доверие.
Однажды муж прилёг отдохнуть после работы — и не проснулся.
После его смерти жизнь замерла. Мать твердила: «Пора двигаться дальше». Но Валентина пугалась этой мысли. Родить для себя? Да от кого?
Евгений не любил, когда она красилась или одевалась ярко.
— Зачем? Ты замужем.
Она убрала в дальний угол любимые вещи, зачесала волосы в тугой пучок. Выглядела скучно, старше своих лет.
В конце апреля, собираясь на работу, она наткнулась на розовый шарф — реликт прошлой жизни. Откуда он взялся? Повязала его — и будто что-то ёкнуло внутри.
В переполненном автобусе она пробиралась к выходу, как вдруг шарф зацепился за чью-то сумку и больно сдавил шею. Толпа напирала, ткань затягивалась туже.
— Эй, осторожно! — крикнула она парню, чья сумка удерживала шарф.
— В таком наряде лучше на такси ездить, — огрызнулся тот, дёргая замок.
Они сошли на следующей остановке. Парень ловко освободил шарф.
— Спасибо, — буркнула Валентина. — Из-за вас теперь я пешком.
— Провожу, — предложил он.
— Не надо. Вам, наверное, мама ждёт.
— У меня нет мамы, — вдруг сказал он. — Она умерла, когда мне было пятнадцать.
Валентина вздрогнула.
— Простите… Мой муж тоже…
— Ярослав. Можно просто Яр.
Она не ответила, свернула во двор. Обернулась — он стоял на углу, махал рукой.
Дома она корила себя. Парень был симпатичным, а она вела себя, как дурочка.
Через неделю под дождём она увидела его у подъезда.
— Вы что, следите за мной? — спросила она, закрывая зонт.
— Просто хотел увидеть.
Он смотрел нагло, но в глазах читалась искренность.
— Ну что, моя судьба, пригласите на чай? А то я промок.
Его улыбка изменила всё лицо — стало молодым, озорным.
Чай пили долго. Ярослав рассказывал, что заканчивает ординатуру. Мечтал о военной карьере, но после смерти матери пошёл в медицину.
Валентина слушала и думала: в него точно будут влюбляться пациентки. И почувствовала укол ревности.
На следующий вечер он пришёл снова. Она открыла дверь — и оказалась в его объятиях.
— Не могу без тебя… — его горячее дыхание обжигало шею.
Она пыталась оттолкнуть его, но ноги подкашивались. С Евгением ничего подобного не было. Там — тихо, в темноте, без страсти. А здесь…
— Скажи «стоп» — и я остановлюсь, — прошептал он.
Она не сказала.
Утро началось с его смеха на кухне. Она смотрела, как он ест омлет, и не верила, что это происходит с ней.
Влюбилась? Возможно. Но главное — чувствовала себя живой.
Она ждалаЯр уехал, но Валентина знала — он оставил в ней не только воспоминания, а новую жизнь, которая уже шевелилась под её сердцем.
