Другой Смирнов…
Дмитрий почувствовал, как Лариса коснулась его руки.
— Что? — Он открыл глаза. — Началось?
Она загадочно улыбнулась и посмотрела на кровать рядом.
Дмитрий повернул голову и увидел свёрток. Потрогал его, но одеяло провалилось под пальцами. Свёрток был пуст…
— Дмитрий! — донёсся издалека испуганный голос Ларисы.
Он открыл глаза и увидел её напряжённое лицо — будто она прислушивалась к чему-то. Он встряхнул головой, сбрасывая остатки сна.
— Что? Уже? Ещё две недели…
— Не знаю, живот болит, — прошептала Лариса.
— Так, — Дмитрий приподнялся на локтях. — Вызывать «скорую». — Он оглянулся на кровать. Никакого свёртка не было, и он с облегчением выдохнул, отгоняя видение.
— Давай подождём. Может, это не схватки. Просто потягивает. Врачи говорили, что «скорую» вызывают, когда перерыв между схватками десять минут. — Лариса с надеждой смотрела на мужа.
— Да пока они приедут, ты родишь. Где мой телефон? — Он потянулся к джинсам на стуле. Телефон выскользнул из кармана и глухо шлёпнулся на пушистый ковёр.
Дмитрий окончательно проснулся, поднял телефон, натянул джинсы. За спиной Лариса застонала, обхватив живот.
— Схватка? — Он перекатился к ней, начал кулаками массировать поясницу, как учили на курсах.
— Дыши, — сказал он и сам шумно вдохнул носом, выдохнул ртом.
Лариса повторяла за ним.
— Прошло, — прошептала она, слабо улыбаясь.
— Вызываю «скорую». — Дмитрий вскочил. — Нет, быстрее я сам отвезу.
Сумка давно стояла в углу.
— Документы в тумбочке, — сказала Лариса, натягивая свободное платье.
Он достал бумаги, заметил зарядку, сунул её в сумку.
— А паспорт?
— В шкафу, — ответила Лариса из-под ткани.
Дмитрий рванул в другую комнату, ругаясь, что документы не сложены вместе. «Телефон…» — Где твой телефон?! — крикнул он.
— Вот, на тумбочке, — спокойно ответила она.
— Лариса, ну сколько можно? Как ребёнок! — проворчал он, возвращаясь. — А расчёска? Зубная щётка?..
Она виновато улыбнулась, но улыбку скривила новая волна боли.
— Сейчас. — Он бросил сумку, снова начал массаж.
Раздражение подкатило к горлу. Взгляд упал на часы — половина шестого утра.
Боль отпустила, но ненадолго.
Дмитрий натянул футболку, подхватил сумку.
— Пошли, пока не началось снова.
Лариса ковыляла в прихожую, держа живот. Он обул ей мягкие сапожки — любимые туфли не налезали на отёкшие ноги. Помог надеть пальто, сунул голые ступни в ботинки — носки искать некогда.
— Готово? — Он поднял её с пуфика, и они вышли.
В лифте Лариса снова застонала, оперлась о стену. Дмитрий сочувствовал, но раздражался — так они до роддома не доберутся.
— В машине будет легче, — уговаривал он, подталкивая её.
Город просыпался. В окнах зажигался свет. Снег замедлял выезд со двора.
«Почему дети не рождаются летом? Ни снега, ни льда… В следующий раз учту», — думал Дмитрий, но стон жены прервал его.
Дороги были пусты. Он давил на газ…
— Потерпи, скоро. Дыши…
Каждый раз, когда Лариса сжималась от боли, его собственный живот напрягался в ответ. Но это было не то. Он не мог разделить её муку.
Роддом. Дмитрий вытащил жену из машины, поволок по пандусу к двери с вывеской «Приёмное отделение». Внутри ни души.
— Эй, мы рожаем! — крикнул он в пустоту.
Из-за угла вышла акушерка.
— Успокойтесь, папаша. Какой интервал между схватками? — спросила она у Ларисы.
— Учащаются, — ответил за неё Дмитрий.
— Тапочки есть? Переобувайтесь. Документы давайте.
Он помогал жене, чувствуя, будто двигается в замедленной съёмке. Лариса кусала губу, тяжело дыша.
— Идите домой. Телефон для справок на стене.
Дмитрий отвёл взгляд и увидел Ларису у дальней двери. В её глазах стоял ужас. Сердце сжалось. Он рванул к ней, но акушерка преградила путь.
— Вам туда нельзя!
Он любил её так сильно в этот момент! Но слова застряли в горле.
— Люблю тебя! — крикнул он.
Лариса попыталась улыбнуться, но боль скривила лицо…
Он отнёс вещи в машину, сел за руль. Домой. На работу? Какая работа… Дмитрий позвонил начальнику.
— Всё понятно, — сказал тот. — Я сам с ума сходил, когда жена рожала. Потом боялся, что ребёнка перепутают… Позвони, как будут новости.
Дмитрий бродил по квартире, трогал вещи, клал их обратно. Взял подушку Ларисы, вдохнул её запах.
— Всё будет хорошо, — прошептал он.
«Звонить уже или рано?»
Он метался, не зная, куда себя деть. Вспомнил, как они познакомились на дне рождения у друга. Нет, это не была любовь с первого взгляда. Она казалась слишком холодной. Но он пригласил её танцевать — других свободных девушек не было.
Позже друг признался: его жена специально позвала Ларису.
Он проводил её. Разговор не клеился, но ему было спокойно. Без обычного трепета перед женщинами. И это состояние ему понравилось. Через день он позвонил (номер дала жена друга). Лариса не кокетничала, просто спросила, где встретиться.
Так, незаметно, он понял: это его человек. Ей было тридцать три, ему — сорок один. Оба с грузом прошлых ошибок…
Когда Лариса сказала, что беременна, он испугался. Станет отцом? Потом обрадовался. Их ребёнок будет таким же розовощёким, как на плакатах в консультации…
Дмитрий очнулся. Невыносимо ждать одному. Он поедет в роддом, будет под окнами — пусть чувствует его поддержку.
В машине он увидел, как из роддома вышла группа. Впереди — счастливый отец сОн улыбнулся, глядя на свёрток в руках незнакомца, и вдруг осознал, что самое страшное уже позади, а впереди — только свет.
