С высококлассным кожаным чемоданом в руке и уверенностью в каждом шаге Артём Соколов быстро шёл по терминалу аэропорта. После лет упорного труда и ночных бдений он наконец получил повышение до помощника директора в развивающейся риелторской компании.
В честь этого — и чтобы подготовиться к важной встрече в другом городе — он купил себе билет в бизнес-класс. Не только для комфорта, но и потому что считал, что заслужил это.
Он поднялся на борт, вежливо кивнул стюардессе и занял своё место у окна. Просторно, тихо, идеально.
Самолёт начал двигаться, и Артём открыл ноутбук, разложив перед собой материалы презентации. Соседнее кресло оставалось пустым, и он мысленно надеялся, что так и будет.
Самолёт плавно взлетел. Артём потягивал минералку и просматривал слайды. Всё шло просто прекрасно.
Пока…
«Извините, пожалуйста», — раздался мягкий голос.
Он поднял взгляд. Перед ним стояла стюардесса, а за ней — женщина лет тридцати с краснолицым, плачущим младенцем на руках.
«Она будет сидеть рядом с вами. Её ребёнок плохо себя чувствует, и ей удобнее будет впереди, где тише».
Артём удивлённо моргнул. «Что? Почему именно здесь? Я заплатил за этот билет, чтобы работать в тишине. Почему её не посадить где-нибудь ещё?»
Мама не проронила ни слова. Её глаза были уставшими, а руки мягко укачивали малыша.
«Я понимаю, — сказала стюардесса, — но это её место, и…»
«Если не можешь справиться с ребёнком — езжай на поезде! — резко бросил Артём. — Почему я должен страдать из-за чужой неорганизованности?»
Другие пассажиры переглянулись. Одна женщина покачала головой. Мужчина хмуро наморщил лоб.
«У меня завтра важная встреча, мне нужен отдых, — продолжал Артём. — Вы вообще понимаете, насколько для меня важен этот перелёт?»
Голос стюардессы стал твёрже: «Сэр, я прошу вашего понимания. Позвольте ей занять своё место».
Артём скрестил руки и громко фыркнул: «Невероятно. Совершенно абсурдно».
Вдруг из ряда позади поднялся высокий, спокойный мужчина лет шестидесяти, опрятно одетый и с добрым взглядом.
«Молодуха, — мягко сказал он матери, — пересядьте ко мне. Там будет удобнее».
Та колебалась: «Вы уверены?»
«Абсолютно».
Женщина с благодарностью кивнула и перешла на предложенное место.
Артём не сказал спасибо. Он просто нажал кнопку вызова.
«Да, господин Соколов?» — спросила стюардесса.
«Принесите мне ваш лучший виски. Чистый».
Остаток полёта он делал вид, что читает, изредка бросая недовольные взгляды в сторону ребёнка, который к тому моменту уже перестал плакать.
Когда самолёт приземлился, Артём быстро сошёл по трапу, торопясь в отель. В терминале зазвонил телефон.
Босс.
«Александр Петрович, — уверенно начал Артём, — я только что прилетел».
Но в ответ не появилось привычного приветствия.
«Артём, — холодно произнёс шеф, — ты вообще в курсе, что там у тебя произошло на борту?»
Артём замер. «О чём вы?»
«Ты уже видел интернет?»
«Нет…»
«Там видео. Где ты орешь на мать с плачущим ребёнком. Оно везде. Какой-то пассажир снял всё на телефон. Уже два миллиона просмотров. И угадай что? На твоём ноутбуке чётко виден логотип нашей компании».
У Артёма похолодело в животе.
«Ты опозорил фирму. Мы — семейный бренд, Артём. Ты вообще понимаешь, какой это урон?»
«Я не знал, что кто-то снимает…»
«Это не должно быть важно. Ты думаешь, мы хотим, чтобы нас представляли так? В комментариях — жесть. Правление уже звонило».
Артём онемел.
«Ты отстранён. Немедленно. Разберёмся на следующей неделе. Может быть».
Разговор оборвался.
В номере отеля Артём сидел в темноте, тускло светился экран ноутбука. Он пересмотрел ролик.
Вот он — раздражённый, повышающий голос, бросающий колкости, в то время как уставшая мать молча стояла, пытаясь успокоить дитя.
Комментарии были безжалостны:
«Этот тип думает, что ребёнок — это проблема, но его самомнение куда громче любого младенца».
«Респект мужчине, который уступил место. Вот это уровень».
«Нам нужно больше человечности в самолётах и меньше Артёмов».
Но сильнее всего ударило сообщение от человека, узнавшего мать:
«Эта женщина — медсестра. Летела ухаживать за тяжелобольными детьми в благотворительную больницу в другом городе. У её малыша был отит, и она изо всех сил старалась».
Артём откинулся на спинку кресла, ужаснувшись.
Он не просто опозорился — он оскорбил медсестру и мать, которая летела помогать другим.
А тот добрый мужчина, уступивший место? Оказалось, бывший учитель, воспитавший более 20 приёмных детей.
Вот она — настоящая доброта. Настоящая скромность. Настоящий класс.
Через неделю Артём попросил встречи с той женщиной.
Он пришёл не с оправданиями и заученными фразами, а с искренностью.
Они встретились в маленькой пекарне рядом с её работой. Она пришла с коляской, настороженная.
«Я не была уверена, что ты придёшь», — тихо сказала она.
«Я обязан, — ответил Артём. — Я должен извиниться».
Она молча слушала.
«Я вёл себя как последний эгоист. Я не знал, что твой сын болен. Не знал, что ты медсестра. Но даже если бы знал — это ничего не меняет. Ни одна мать не должна чувствовать«Ни одна мать не должна чувствовать себя униженной из-за того, что заботится о своём ребёнке, — добавил он, глядя ей в глаза, — а я, к сожалению, понял это слишком поздно».
