Возраст перемен

**Переходный возраст**

Людмила брела домой, как зомби после ночной смены. В одной руке болталась потрёпанная сумка, в другой — пакет с дешёвыми сосисками и гречкой. Ноги подкашивались, как у студента после сессии. Хотелось рухнуть прямо на асфальт и лежать, пока дворник не пнёт. Но дома ждал Максим. Сын. Единственный свет в её оконце. Без него она бы давно махнула на всё рукой и съехала в депрессию с горки.

Кому-то судьба подкидывает золотые слитки, а Людмиле — одни кирпичи. В десятом классе, на вечеринке у подруги, она познакомилась с парнем постарше. Казалось, он знал жизнь лучше любого учебника — самоуверенный, дерзкий, без комплексов. Она влюбилась, как дура, и потеряла остатки здравого смысла.

Красотой Людмила не блистала, но миловидной была — серые глаза, русые волосы, фигура без изъянов. В общем, ничего особенного, но и не страшилка.

А потом мать положили в больницу с воспалением лёгких. Квартира на неделю стала их с парнем территорией. И вот, как в плохом сериале, случилось то, что случается с наивными девчонками в семнадцать. Уговоры, клятвы, сладкие речи — всё как по учебнику.

Когда Люда осознала, что беременна, побежала к нему.

«Ты чего? С какого перепугу я должен этим заниматься? Глянь на меня — я сам как дитё! Ищи лоха другого…» — бросил он и растворился, будто его и не было.

Что делать? К кому бежать? Время шло, а Людмила боялась открыться маме.

Пришла весна, пора доставать лёгкую одежду. Люда стояла перед зеркалом и безуспешно пыталась застегнуть джинсы. Блузка тоже отчаянно не сходилась на груди.

«Ты что, поправилась?» — раздалось за спиной. Людмила дёрнулась. Мама резко развернула её, ахнула и схватилась за сердце.

«От кого?! Сколько срок? Почему молчала?!» — запричитала она.

Был шум, крики, погоня по квартире с кухонным полотенцем в руках. Потом слёзы, объятия и осознание: аборт делать поздно.

Люда сдала выпускные и даже не думала о вузе. В сентябре родила мальчика, в котором угадывались черты того ветреного балбеса.

Когда сын подрос, мама через знакомых устроила её в ЖЭК. Работа — ад. Вечно недовольные жильцы, угрозы, жалобы. За копейки Людмила мыла кабинеты и коридоры. Максим рос тихим, без капризов. Она себе во всём отказывала, чтобы у него было всё: игрушки, одежда, забота.

Потом мама умерла. Людмила взяла ещё одну подработку — уборку в соседнем офисе. Возвращалась домой, еле волоча ноги.

А потом у Макса начался переходный возраст. Ощетинился, как ёж, огрызался, запирался в комнате. Людмила волновалась — мало ли во что вляпается. Но сил хватало только на ужин и формальный вопрос: «Как в школе?»

Недавно она стала замечать у него синяки. «На физре упал», — отмахивался он.

А потом увидела его с девочкой. Не то чтобы странной… но очень «альтернативной»: чёрная балахонистая кофта, розовые волосы, кольцо в носу. Может, она и хорошая, но выглядела… специфично.

Люда попыталась поговорить, но Макс хлопнул дверью. Решила — пусть само пройдёт. Но сердце ныло.

В тот вечер она шла домой, еле перекатывая ноги. Окна квартиры были тёмными — Макса не было.

Поднимаясь по лестнице, она походила на загнанную лошадь. Вдруг мимо пролетел Игорь, его друг.

«Игорь?!» — окликнула она. «Ты куда так несёшься?»

Парень остановился, запыхавшись: «Тёть Люд… Макса нет дома? Тогда он с ними…»

«С кем?! Говори толком!» — в голосе Людмилы дрожала паника.

«Танька, его девчонка, подговорила пацанов… Хотят, чтобы он прыгнул с крыши на крышу. Если сделает — значит, любит. Снимут на телефон, выложат… Я бежал его остановить, но…»

Не дослушав, Людмила разжала пальцы. Пакет рухнул, молоко разлилось по ступеням.

Из соседней двери вышел мужчина. «Что случилось?» — спросил он, подбирая продукты.

«Сын… крыша… прыжок…» — Люда еле связывала слова.

«Сидите дома, я разберусь», — бросил он и умчался вниз.

Она кое-как добралась до квартиры, отмыла лестницу, потом стояла у окна, вглядываясь в крыши. Сердце колотилось, как бешеное.

Вдруг звонок. На пороге — Макс, в капюшоне, с опущенной головой. Рядом тот мужчина.

«Жив, — прошептала Людмила. — Слава Богу…»

«Вот ваш сорванец, — строго сказал мужчина. — Любовь — не повод прыгать с крыш. Ты хоть о матери подумал? Она на трёх работах вкалывает, а ты…»

Люда прижала сына к себе.

«Завтра жду в пять, — сказал мужчина. — В спортивной форме. Буду учить драться, чтобы не велся на дурацкие трюки».

«Спасибо вам… Может, чаю?» — робко предложила Людмила.

«В другой раз».

Когда он ушёл, она обняла сына: «Прости меня… Я виновата. Нет у тебя отца…»

«Мам, хватит».

«Нет, сынок. Тебе не с кем поговорить…» — голос дрогнул.

«Я сам виноват…» — Макс прижался к ней.

Вечером за чаем он вдруг сказал:

«Кирилл (так его зовут) сказал, что ты красивая. Только одеваешься… ну, не очень».

«Тебе стыдно?» — вспыхнула Люда.

«Да нет! Просто… он про тебя расспрашивал».

В следующий раз, столкнувшись с Кириллом на лестнице, Людмила снова завела речь о благодарности.

«Завтра выходной, — вдруг сказал он. — Пойдёмте в кино. Втроём».

«Когда я последний раз была в кино…» — она задумалась.

«Значит, пора».

Дома Люда заметила у Макса ссадины.

«Дрался?»

«Не волнуйся. Кирилл научил постоять за себя».

Беды не вечны. Всё устаканится. А там, глядишь, и любовь постучится. Кто умеет ждать — тому и достанется.

Оцените статью
Счастье рядом
Возраст перемен