Субботний вечер с семьёй
— Да хватит уже про мою фигуру! — взорвалась Оля, тряся вилкой с куском пирога. — Я и так знаю, что поправилась!
— Оленька, кто тебе такое сказал? — мягко возразила её сестра Надя. — Просто Галя хотела поделиться полезным рецептом…
— Мне это не нужно! — перебила Оля. — Надоело! Каждые выходные одно и то же — то фигура не та, то платье сидит криво, то муж невнимательный!
Галина Степановна тяжело вздохнула и отставила чашку. Субботние посиделки в её квартире превращались в настоящее испытание. Собрались все три дочери с семьями, внуки носятся по комнатам, а взрослые вместо душевного разговора снова ссорятся.
— Девочки, хватит, — устало сказала она. — Соседи услышат.
— Пусть слышат! — не унималась Оля. — Может, тогда поймут, какая у меня «дружная» семья!
Самая старшая, Вера, сжала губы и демонстративно отодвинула тарелку.
— Мы просто хотим помочь, — холодно сказала она. — Но раз ты не готова слушать…
— Мне ваша помощь не нужна! Живу как хочу, и меня всё устраивает!
Галина Степановна взглянула на дочерей и снова подумала, как они разные. Вера — строгая, подтянутая, даже дома у матери выглядит безупречно. Работает главным бухгалтером, муж — руководитель отдела, сын учится в престижном вузе. Всё как у людей.
Надя, средняя, мягкая, всегда всех мирит. Работает в школе, муж — водитель, двое детей. Живут скромно, но душа в душу.
А Оля, младшая, ведёт себя как капризный подросток. Вечно всем недовольна. Вышла замуж поздно, родила сына, а теперь постоянно жалуется на судьбу.
— Бабуля, а где фото деда? — спросил Денис, сын Веры, заглядывая в комнату. — Хочу Сашке показать.
— В синем альбоме на полке, — ответила Галина Степановна. — Только аккуратно, не порви.
Денис кивнул и убежал к двоюродным братьям. Бабушка проводила его взглядом и тихо улыбнулась. Хоть внуки радуют.
— Давайте не будем ссориться, — предложила Надя. — Поговорим о чём-нибудь хорошем.
— О чём? — язвительно спросила Оля. — О том, как у Веры всё идеально? Квартира в центре, машина новая, сын — золотой медалист…
— Какое это имеет отношение? — вспыхнула Вера. — Я пашу без выходных, чтобы всё это было!
— Ага, пашешь, — усмехнулась Оля. — А я целый день с ребёнком, мне некогда зарабатывать миллионы!
— Лёше уже четыре года, ты могла бы найти работу!
— Для тебя четыре года — это уже взрослый? Твой Денис с семи лет сам уроки делал!
Галина Степановна почувствовала, как начинает болеть голова. Каждую субботу одно и то же.
— Девочки, — тихо сказала она, — папа не хотел бы видеть вас такими.
При упоминании отца все замолчали. Михаил Николаевич умер три года назад, и с тех пор встречи стали какими-то нервными, будто он был тем стержнем, что держал их всех.
— Мама, не надо, — прошептала Надя.
— Надо, — твёрдо сказала Галина Степановна. — Он мечтал, чтобы вы всегда поддерживали друг друга. А вы что делаете?
Оля опустила глаза и начала крошить хлеб на тарелке. Вера отвернулась к окну.
— Мам, мы не со зла, — промолвила Надя. — Просто… характеры разные.
— Характеры! — фыркнула Оля. — У Веры характер — всех поучать!
— Я просто говорю правду!
— Кто тебя просил?!
Галина Степановна встала и ушла на кухню. Там царил беспорядок — грязная посуда, крошки на столе, лужи от пролитого чая. Она открыла кран и начала мыть тарелки, стараясь успокоиться.
За спиной послышались шаги.
— Мам, давай помогу, — это была Надя.
— Не надо.
— Да ладно, вместе быстрее.
Надя взяла полотенце. Вслед за ней вошла Вера.
— Мам, прости, что мы опять… — начала она, но мать махнула рукой.
— Ничего. Привыкла.
— Не привыкла, а терпишь, — тихо сказала Вера. — Мы это понимаем.
Оля тоже зашла на кухню, молча начала вытирать стол.
Они работали в тишине. Галина Степановна вспоминала, как раньше всё было иначе. Когда муж был жив, субботы были праздником. Михаил Николаевич рассказывал внукам истории, играл с ними в шашки, а дочери смеялись и делились новостями без ссор.
— Мам, помнишь, как папа водил нас в парк? — вдруг спросила Надя.
— Помню, — улыбнулась Галина Степановна. — На каруселях катались, ватрушки ели.
— А как он нас фотографировал у фонтана, — добавила Вера. — Говорил: «Девочки, улыбайтесь, это на память!»
Оля подняла голову.
— А помните, как он меня на плечи сажал? Я самая маленькая была, на карусель не могла залезть.
— Да, — кивнула мать. — Ты хохотала так, что все оборачивались.
На глаза навернулись слёзы. Как же она скучает.
— Бабуля, а что вы тут делаете? — в кухню заглянул Лёша, сын Оли. — Можно мне ватрушку?
— Конечно, зайка, — Галина Степановна протянула тарелку. — А что мальчишки делают?
— Денис показывает фото дедушки. Говорит, что он был сильный, как богатырь.
Оля вздрогнула.
— Лёш, а ты дедушку помнишь?
— Немножко, — мальчик задумался. — Он меня «медвежонком» звал и пряники давал.
— Почему «медвежонком»?
— Говорил, что я пушистый, как мишка.
Галина Степановна рассмеялась.
— Потому что ты всегда растрёпанный был. Дедушка говорил: «Наш медвежонок проснулся».
Лёша засмеялся и убежал. В кухне снова повисла тишина.
— Девочки, — наконец сказала мать. — Папа всегда повторял: «Жизнь коротка, чтобы тратить её на ссоры».
— Мы знаем, мам, — тихо ответила Вера. — Просто… иногда не сдерживаемся.
— Почему? Вы же взрослые.
Оля вздохнула.
— Потому что каждая думает, что только у неё проблемы.
—И когда сёстры обнялись, а дети принесли клей, чтобы починить альбом, Галина Степановна впервые за долгие месяцы почувствовала, что в дом снова вернулось тепло.
