Комнату занял племянник
Антонина Васильевна стояла у кухонного окна, глядя, как во двор заезжает потрёпанная «девятка». Из машины неспешно вылез высокий парень в помятой футболке и потёртых джинсах, достал из багажника два объёмистых рюкзака и спортивную сумку.
— Ну вот и прибыл, — пробормотала она, вытерла руки о полотенце и пошла встречать племянника.
Стёпка вымахал. Когда она видела его в последний раз, он был тощим подростком с торчащими ушами. А теперь перед дверью стоял взрослый мужчина, хоть и слегка растерянный.
— Тётя Тоня? — неуверенно спросил он, когда она открыла дверь.
— Ну конечно, я! Заходи, заходи, Стёпа! Боже, как же ты вырос! — она обняла племянника, уловив запах дороги и дешёвого одеколона. — Проходи в комнату, устраивайся. Устал, наверное?
— Да нет, нормально. Спасибо, что пустили. Я ненадолго, пока работу найду и комнату сниму, — Стёпа переминался с ноги на ногу, оглядывая прихожую.
Антонина Васильевна кивнула, хотя внутри уже закрались сомнения. Слова — одно, а дела — другое. Её сестра, Стёпина мать, тоже любила обещать золотые горы, а потом пропадать на месяцы.
— Проходи сюда, — она махнула рукой в сторону комнаты, которая ещё вчера была её кабинетом. Письменный стол, книжные полки, кресло у окна — всё пришлось перетащить в спальню, чтобы освободить место для племянника.
Стёпа замер на пороге.
— Слушайте, может, мне лучше на диване в зале? Не хочу вас стеснять.
— Да что ты! Молодому человеку нужен угол, — ответила Антонина Васильевна, хотя внутри всё сжалось. Двадцать лет она обустраивала эту комнату, каждая вещь лежала на своём месте.
Стёпа поставил рюкзаки на пол, осматривая обстановку.
— А вы где теперь работать будете? Тут же стол стоял.
— Перенесла в спальню. Ничего страшного, — она старалась говорить бодро, но голос дрогнул.
Племянник, похоже, не заметил, уже расстёгивал молнию на рюкзаке.
— Можно, я немного разберу вещи? Всё помялось после дороги.
— Конечно! Я пока ужин приготовлю. Что любишь?
— Да всё ем, не капризный, — Стёпа улыбнулся, и в этой улыбке Антонина Васильевна узнала черты покойного брата. — Только, тётя Тоня, не готовьте много. Я сегодня вымотался, завтра с утра работу искать начну.
Она кивнула и пошла на кухню, а за спиной уже раздавались звуки передвижения мебели. Стёпа явно не собирался мириться с оставленным ему порядком.
Пока жарила котлеты, Антонина Васильевна вспоминала сегодняшний разговор с соседкой Раисой Петровной.
— Ты уверена, что правильно поступаешь? — спрашивала та, косясь в сторону её квартиры. — Молодёжь нынче… Сегодня племянник, завтра друзей приведёт, потом девушку. А там и свадьбу в твоей квартире захочет сыграть.
— Да что ты несёшь, Рая! — отмахивалась тогда Антонина Васильевна. — Он же родня. Брата сын.
— Родня, родня, — буркнула соседка. — А где эта родня была, когда тебе плохо было? Когда в больнице после аппендицита лежала?
Тогда эти слова казались несправедливыми. Но сейчас, слушая, как племянник двигает мебель в её бывшем кабинете, она задумалась.
— Тётя Тоня! — крикнул Стёпа из комнаты. — А можно телевизор ко мне перенести? Тут удобнее будет.
Она замерла с половником в руке. Телевизор стоял в зале пятнадцать лет, она привыкла смотреть новости в своём кресле.
— Стёпа, а как же я смотреть буду? — осторожно спросила она.
— А вы в спальне посмотрите. Или ко мне заходите, вместе, — беззаботно ответил племянник.
Антонина Васильевна прикусила губу. Заходить в свою же комнату с разрешения?
— Знаешь, давай пока оставим телевизор на месте. Потом решим, — сказала она мягко.
Из комнаты донёсся недовольный вздох, но больше Стёпа к этой теме не возвращался.
За ужином он рассказывал о планах. Собирался устроиться в строительную фирму, опыт есть, руки, как он выразился, золотые. Зарплата обещали хорошую, через пару месяцев сможет снять жильё.
— А учёба? — спросила Антонина Васильевна. — Мама говорила, ты в техникуме учился.
Стёпа поморщился.
— Бросил. Скучно, одна теория. Я лучше дело делать люблю.
— Жаль. Образование лишним не бывает.
— Ну вот вы бухгалтером работаете, корочки есть, а зарплата какая? — пожал плечами парень. — А я на стройке за неделю столько заработаю, сколько вы за месяц.
Антонина Васильевна промолчала. Говорить о том, что работает она не только ради денег, что любит свою профессию, было бесполезно.
После ужина Стёпа сразу ушёл в комнату, сославшись на усталость. Антонина Васильевна убрала со стола, помыла посуду и села в зале с книгой. Но читать не получалось — за стеной играла музыка. Не громко, но слышно.
Несколько раз она собиралась постучать, попросить убавить, но передумывала. Первый день, парень устал.
Утром Антонина Васильевна проснулась от звука душа. На часах — половина седьмого. Обычно она вставала в восемь, не спеша завтракала. Теперь племянник распоряжался ванной, когда ей самой надо было собираться.
Постучав в дверь, она крикнула:
— Стёпа, мне тоже надо!
— Пять минут, тётя Тоня! — отозвался он.
Но пять минут растянулись на двадцать. Когда он вышел, ей пришлось наспех умываться и мчаться на работу без завтрака.
— Что-то ты сегодня не в духе, — заметила коллега Людмила Семёновна. — Не выспалась?
— Племянник приехал. Осваивается, — коротко ответила Антонина Васильевна.
— Надолго?
— Говорит, пока работу не найдёт.
Людмила Семёновна сочувственно покачала головой.
— Знаю я таких временных жильцов. У моей подруги брат год жил. Тоже всё «искал».
Весь день Антонина Васильевна думала о доме. Интересно, чем там Стёпа занимается? Работу искать собирался, но когда она уходила, он ещё спал.
ВВернувшись вечером, Антонина Васильевна обнаружила квартиру пустой — племянник исчез так же внезапно, как и появился, оставив лишь записку: «Тётя, я понял, что не готов к ответственности, поехал домой, спасибо за всё».