Белая Мама: Как Фотограф Поставил Мою Свекровь на Место
Если я и поняла что-то, планируя свадьбу, так это: выходя замуж, ты выходишь не только за мужчину — но и за его мать. В моём случае это означало ввязываться в пожизненное соревнование, на которое я не подписывалась.
Меня зовут Лидия, а мой муж Артём — самый добрый человек на свете. Терпеливый, заботливый и абсолютно слепой к манипуляциям своей матери. Его мать, Галина Борисовна, — это то, что у нас называют «явью». Она элегантна, утончённа и, как она сама любит напоминать, «бывшая победительница конкурса красоты». Её волосы? Всегда идеальны. Макияж? Безупречен. Гардероб? Дорогой и подобранный, как экспонаты в Эрмитаже.
А её коронный номер на свадьбах? Белое платье.
Да-да. Белоснежное. Полностью. Кристально белое или слоновой кости — такое, от которого гости замирают, а невеста сжимает кулаки.
Старшая сестра Артёма, Ольга, вышла замуж за три года до нас. На её свадьбе Галина Борисовна явилась в белом платье в пол с жемчугами и открытыми плечами. Она утверждала, что «не знала», что невеста наденет что-то похожее.
«У неё же кружева, дорогая, — притворно удивилась она. — А у меня атлас. Совсем другое».
Ольга была в ярости. Но Артём лишь отмахнулся: «Ну, мама же».
Потом была свадьба двоюродной сестры Артёма, Марины. И, конечно, Галина Борисовна снова надела белое. На этот раз — белый брючный костюм с полупрозрачной накидкой, развевающейся, как шлейф. Кто-то даже спросил, не собирается ли она обновлять клятвы.
Артём наконец подошёл к ней тогда.
«Мама, это вообще что?»
Галина Борисовна рассмеялась: «Ой, сынок, ну что поделать, если белый мне идёт? Может, надеть чёрное и притвориться, что я на похоронах?»
Такова была её логика.
Когда мы с Артёмом объявили о помолвке, я поняла: либо молчать и надеяться, что у неё вдруг проснётся самосознание, либо готовиться к битве.
Я выбрала второе.
Галина Борисовна сделала подготовку к свадьбе невыносимой. Она критиковала место («Слишком просто»), меню («У них есть безглютеновая икра?») и даже мою фату.
«У тебя такое милое лицо, Лидочка, — говорила она с вежливой улыбкой. — Зачем его прятать под тканью?»
Я с трудом сдерживалась.
В приглашениях я вежливо указала: «Гостей просят избегать белых, кремовых и шампань оттенков». Думала, это сработает.
Не сработало.
За две недели до свадьбы Галина Борисовна прислала мне фото своего наряда.
Он был белый.
Не просто белый — а мерцающий, расшитый пайетками, с перьями по подолу. Подпись гласила:
«Правда же очаровательно? Это же в тему!»
Я смотрела на экран. Руки дрожали.
Артём спросил, что случилось. Когда я показала ему фото, он наконец понял.
«Она снова это делает, — прошептала я. — И на этот раз на моей свадьбе».
Артём попытался поговорить с ней. Объяснил, что для меня это важно.
Но она сыграла свою любимую карту.
«Ой, я же не знала, что это её так расстроит. Ну что за драма! Может, мне вообще не приходить?»
Тогда я осознала: логика не работает. Границы — тоже. А вот публичный позор? Возможно, да.
И тут я рассказала всё нашему фотографу — Севе.
Сева славился своим чувством юмора. Он даже бровью не повёл.
«Она уже дважды так делала? Хочешь, чтобы она немного осознала реальность?»
Я кивнула.
Сева ухмыльнулся: «Доверься мне».
Настал день свадьбы.
Всё было, как в мечтах: цветы, музыка, Артём у алтаря с влажными глазами. Я чувствовала себя центром вселенной — как и положено невесте.
И да… Галина Борисовна явилась в том самом платье.
Белое. С перьями. Разрез до бедра. Она шла по проходу, будто выходила на красную дорожку. Гости переглядывались. Но она лишь сияла.
Я промолчала. Только взглянула на Севу. Он кивнул.
На банкете она носилась, как кинозвезда: селфи, позы с бокалами, первые ряды на групповых фото.
Я улыбалась. И ждала.
На следующий день Сева прислал первые кадры. Мы собрались с семьёй на завтрак и включили слайд-шоу.
Все ахали, видя красивые моменты: клятвы, смех, слёзы…
А потом начались снимки с банкета.
Было фото подружек невесты. Отца, танцующего. А потом…
Слайд с заголовком:
«Вторая дама в белом».
Это была Галина Борисовна. Но не так, как она ожидала.
Во всех кадрах Сева отредактировал её.
На одном она шла за мной — но он сделал свет так, что она выглядела, как призрак.
На другом она стояла рядом с Артёмом — но Сева увеличил её и подписал:
«Кто-то не прочитал дресс-код».
Мой любимый кадр? Групповое фото, где все блистали… а она была слегка размыта.
В комнате раздался смех. Даже Галина Борисовна растерялась.
«Это что такое?» — нахмурилась она.
Последний слайд гласил:
«Памяти уважения к невесте (1992–2023)».
Артём поперхнулся соком.
Галина Борисовна побагровела: «Это что, шутка?»
Я наконец заговорила:
«Нет, это напоминание. Этот день был не о вас. Никогда».
Тишина. Она посмотрела на Артёма — но он лишь вздохнул: «Мама… ты правда перегнула».
К всеобщему удивлению, она встала и молча вышла.
ЧИ теперь, когда наш сын подрастает, Галина Борисовна с улыбкой выбирает для семейных праздников только тёмно-синие платья, а на стене в гостиной висит та самая фотография — где она слегка размыта, будто случайное пятно на нашем счастье.