– Ну, слушай, – Марина мыла тарелки, а мать, Зинаида Ивановна, поправляла заколку с янтарём. – Ты хоть понимаешь, что без меня ты бы вообще никем не стала? Я тебя подняла, мужа нашла, с Лизкой помогаю – а ты?
Руки Марины двигались автоматически, а внутри всё сжималось в комок. Она знала – сейчас начнётся.
– Ну и работа у тебя – бухгалтер! После филфака! Позор. Вон Оксана, дочь Людмилы, в школе преподаёт. А ты…
Марина молчала. Слова – как ножи, а молчание – единственная защита.
***
Жили они в старой трёшке на окраине Москвы: Марина, её муж Сергей, шестилетняя Дашенька и мать. После смерти отца Марина предложила: «Давай к нам переедем». Казалось, будет легче – бабушка присмотрит за ребёнком, а Марина спокойно работать.
Но Зинаида Ивановна быстро заняла всю квартиру. Командовала, критиковала, даже чай «не так» заваривала.
Сергей терпел. То в гараж сбегал, то шутил сквозь зубы. Добрый, уставший. Марина любила его, но с годами между ними выросла стена. А «стена» сидела на кухне в цветочном халате и диктовала, как жить.
***
Всё изменилось после звонка врача. У матери – глиобластома. Месяцы, если повезёт – год.
Марина не плакала. Включилась, как робот: анализы, больницы, удалёнка. Сергей помогал. Даша чувствовала – маме тяжело.
А Зинаида Ивановна? Ворчала на медсестёр, ругала суп. Лишь ночью, в подушку, тихо стонала.
***
Разбирая кладовку, Марина нашла коробку из-под ботинок. Письма. Большинство – ей, но не её почерком.
Первое:
«Марин, где ты? Позвони. Твоя Катя».
Катя. Подруга с универа. Та самая, с которой мечтали о Париже, книжном магазине, рассказах. Они не поссорились – просто связь оборвалась. А Марина думала – Катя её бросила.
Ещё письмо – о стажировке в Питере. Конверт Марина узнала: когда-то получила такой же… пустой.
И письмо от Сергея. До свадьбы. Он звал в Сочи, открыть кафе у моря. Марина его не читала – решила, что он передумал.
Она села на пол. Мир перекосился.
Это не случайность. Это – план.
Мать перехватывала письма. Может, даже подделывала ответы. Всплыли фразы:
«Катя – ветреная, бросит тебя»
«Сергей? Куда ты с ним? Без меня пропадёшь!»
«Какая стажировка? Обманут!»
И она верила.
***
Вечером Марина села напротив матери.
– Нашла письма. От Кати. Сергея. Из Питера.
Зинаида Ивановна фыркнула:
– Ну и?
– Ты их прятала?
– Конечно! Ты бы натворила дел!
– Ты украла мой выбор.
– Я мать! Я знаю лучше!
– Ты хотела, чтобы я была рядом. Зависимой. Ты и с отцом так же – говорила, что я ему не нужна.
Мать замолчала. В глазах мелькнул страх.
– Боялась остаться одна…
***
Через неделю Марина сняла квартиру. Сергей помог переехать. Когда она разрыдалась среди коробок, он обнял её:
– Всё наладим. По-нашему.
***
Зинаида Ивановна умерла через четыре месяца. Марина навещала, но внутри уже была другой – не девочкой, ждущей одобрения, а женщиной, которая живёт.
На похоронах сказали: «Характерная была». Никто не вспомнил доброту.
Марина не плакала. Держала Дашу за руку. Тишина – первый подарок от матери.
***
Через год пришло письмо от Кати: номер и две строки:
«Жду. Если готова – я тут».
Марина набрала номер.
– Кать?
– Маринка?! Правда ты?
– Я. Вернулась.
***
Вечером сидела на балконе. Сергей смеялся с Дашей. В руках – чай. На крыше голубь расправил крылья.
Звонит Катя:
– Ну что?
Голос твёрдый, но мягче, чем раньше.
Говорили три часа. Смеялись. Катя призналась:
– Думала, ты сама меня вычеркнула. А ты… просто была в клетке.
– В маминой. Но ключ нашла.
***
Марина чаще улыбалась. Опять читала по ночам, писала в блокнот. Даша стала спокойнее. Сергей – мягче.
– Ты другая, – как-то сказал он. – Как будто ожила.
– Просто стала собой.
– Мне страшно… А вдруг я тебе больше не нужен?
Она взяла его за руку:
– Давай меняться. Вперёд.
***
Жизнь налаживалась.
Марина вернулась к работе, завела блог по бухгалтерии – неожиданно пошли подписчики. Даша поступила в подготовишку. Сергей ходил к психологу.
Но когда Катя стала чаще приходить, он хмурился:
– Ты уверена в ней?
– А что не так?
– Она тебя изменила.
– Нет. Я сама.
– А если ты уйдёшь?
Марина вздохнула:
– Я с тобой, потому что люблю. Но если перестанешь уважать – уйду.
***
Потом – звонок из конторы. Завещание. Если Марина принимает наследство, должна ухаживать за бабушкой – матерью Зинаиды Ивановны, которая жила в подмосковном пансионате.
– Я не знала, что она жива!
– Мать скрывала. Бабушка, говорила, «слабая, безвольная».
Марина поехала в пансионат. Бабушка, худенькая, в кресле, заплакала:
– Девочка моя!
Оказалось, её отправили туда десять лет назад. «Так лучше».
Марина поняла: мать сломала не только её жизнь.
***
Бабушку перевезли к ним. Тихая, ласковая, пекла вкусные оладьи, пела Даше колыбельные. Марина впервые почувствовала: у неё есть семья.
***
Катя устроила встречу выпускников.
Марина пошла. Все удивлялись:
– Ты светишься! Что случилось?
– Сбросила чужие крылья. Вырастила свои.
***
Возвращались с Катей, смеялись.
– Ты мой символ, – сказала Катя. – Можно выбрать себя. Даже после всего.
– Просто надоело жить не своей жизнью.
***
Перед сном Марина долго смотрела в зеркало. На себя – не на мамино отражение, не на жену или мать. На женщину, которая смогла.
Письма в шкафу. ХотелаА вечером, когда дом затих, Марина открыла окно и выпустила того самого голубя с крыши – пусть летит, свободный, как и она сама.
