ДОЧЬ
— Зачем девочек одних отпускают, совсем юные, а уже голосуют на дороге, — Леонид притормозил, увидев, как подростки отчаянно машут руками. Давно не бывал в этом районе, нужды не было. Да и место здесь глухое, словно тупик, дальше — только горы.
— Куда путь держите? — спросил Калинин, высунувшись в окно.
— До Вереи, пожалуйста! — Девчонкам лет по четырнадцать. Простенькие джинсы, футболки, куртки, светлые чёлки и взгляд полный доверчивости.
— Это не близко. Ладно, по пути. Садитесь.
Как только они устроились на заднем сиденье, Леонид не удержался от нравоучений: — Мелкие ещё, а уже попутки ловите. Меня не знаете, а сели.
— Дядя, автобус не ходит, мы в райцентр ездили, а обратно — только так.
— Всё равно рискованно, — он обернулся и встретился взглядом с одной из них: голубые глаза, ясные, будто всё на свете принимают за правду.
— И где ваши родители?
— Мы первый раз так ехали, а вы хороший, сразу видно.
— Ах вы крошки, откуда вам знать, хороший я или нет, — Леониду стало приятно от детской простодушной похвалы, — ну ладно, вези вас, грех отказать. Но больше так не делайте, поняли?
— Поняли.
Калинин мог высадить их у поворота — деревня уже виднелась. Но, почувствовав неожиданную ответственность, свернул прямо к домам.
— Мы вам почти ничего не дадим… — заволновались девочки.
— Молчите! Довезу как положено.
Аню высадил у первого же переулка, а Лиза жила почти в центре. Леонид даже пожалел, что не встретил её родителей, чтобы сказать им пару слов насчёт безопасности.
— Вот наш дом, — указала Лиза, глаза сверкали, будто она не несколько часов в дороге провела, а месяц. — Я вам денег принесу!
— Денег не надо, воды дайте. Родители дома?
— Должны быть. — Не успела договорить, как калитка распахнулась. Женщина в платке и рабочей одежде, видно, с огорода, подошла к машине.
— Это как понимать? Где автобус? — взволновалась она.
— Вот и я говорю — голосуют на трассе, опасно это. Не пускайте детей одних.
— Они всегда на автобусе ездили, — оправдывалась женщина. — Спасибо вам… — она запнулась, разглядывая водителя. Тот снял кепку, и сомнений не осталось: перед ней был Калинин.
— Лёша? — Она сбросила платок, всматриваясь.
— Да, Алексей… А ты… Надя Соколова? Вот встреча…
— Ты тоже не мальчик уже, лысина проглядывает.
Леонид смутился. — Твоя дочь?
— Моя, Леша, моя, — она обернулась к девочке: — Лизка, иди домой, обед стынет.
Та бросила любопытный взгляд на водителя и скрылась.
— Моя, конечно. Я её не бросала, в отличие от тебя.
Леонид замер, потом замялся:
— Ну, это… Разговор был, но я же не знал точно…
— Как не знал? Ты сразу сказал — «твои проблемы». Вот мы и уехали.
— Всё равно неожиданно. А сколько Лизке?
— Четырнадцать. Разве не видишь, на кого похожа? Я раньше не замечала, а сейчас…
— Чего ты хочешь? — Леонид уже взялся за ручку двери.
— Ничего, Лёша. Раньше не нуждалась в твоей помощи, сейчас и подавно. Просто чтобы знал.
— Ладно, мне ехать. — Он завёл двигатель, но вдруг Надя резко подошла и постучала в стекло.
— Спасибо, что довёз, — сказала она тихо. — Вот так встретиться после стольких лет… Может, раз в жизни бывает. Всё равно спасибо. Хоть раз пригодился как отец. — Она отошла и махнула рукой.
Леонид не нашёл что ответить. Он тронулся с места и всю дорогу корил себя за растерянность. Слухи доходили, что Надя ребёнка оставила, а он делал вид, будто это его не касается. Оправдывался лишь тем, что всё вышло неожиданно.
Вспомнил свою жизнь. Вроде живёт неплохо: жена — бизнесвумен, два магазина, он помогает. А своих детей нет. Жениного сына от первого брака растит, а о втором ребёнке жена даже не заговаривает. Некогда.
Вздохнул, представил глаза Лизы — свои глаза.
Мелькнула мысль — а не заехать ли как-нибудь? Но тут же вспомнил взгляд Нади — прошлое не вернёшь. И тут же подумал о жене, главной в доме. И снова, как четырнадцать лет назад, ему стало страшно.
____________________
— Это кто был? — Михаил вышел из-за угла, заметив чужую машину. — Лизка, ты с кем это ездила?
— Пап, я с Аней была, а дядя хороший, подвёз.
— Больше так не делай, — он вытер пот со лба. — Ты же старшая, пример подавать надо. Только с нами или на автобусе.
— Миш, подойди на минутку, — позвала Надя. — Не стану скрывать — это её отец, биологический. Случайно встретились.
— И он знает?
— Теперь знает. Прости, но пусть будет в курсе.
— Да ладно. Лизка на мне записана, я её и в сад водил, и в школу. А тут он…
— Не переживай, трус он. Не придёт, не признается. Разве что совесть замучает. Думаешь, Лизке сказать?
— Она знает, что приёмная. Думаю, можно. Меньше любить не станет.
Лиза выбежала из дома и крепко обняла обоих.
— Соскучилась!
— День не прошёл, — рассмеялся Михаил.
— Честно-честно!
— Верю, дочка, — он обнял её, улыбаясь.
А жизнь идёт своим чередом, и главное в ней — не кровь, а те, кто всегда рядом.
