Сыр тёти Глаши
Никто толком не помнил, откуда появилась тётя Глаша — мамина подруга. Казалось, она существовала вечно, как санкции, очереди и Николай Басков. Папа был уверен, что она — агент спецслужб, внедрённый в обывательскую среду для экспериментов. Бабушка же клялась, что тётя Глаша — шестой ангел Апокалипсиса, исключённый за излишнее рвение. Даже мама не могла объяснить, откуда они знают друг друга. Тётя Глаша была как таинственный ключ в связке: непонятно, зачем нужен, но выбросить страшно.
У тёти Глаши не было ни мужа, ни детей, зато было море свободного времени. Такие женщины опаснее пандемии. Закопаешь её в вечной мерзлоте — а она и там организует субботник, пока белые медведи не начнут раздавать листовки о правах животных.
Если говорить о коммерческой жилке, то у тёти Глаши она была перекрыта тромбом. Каждый год она обрекала нас на новый проект, и сбежать было невозможно даже в соседний город. У неё была шенгенская виза, она свободно болтала на четырёх языках, но ни на одном не понимала слово «нет».
Одно время тётя Глаша продавала белорусскую косметику, от которой у мамы выросли бакенбарды и развилась стойкая аллергия. Потом вязала мужские трусы из искусственной овечьей шерсти — тут страдал папа. Она обещала ему «непоколебимую мужскую мощь» и требовала отзыв после недели носки. Папа написал отзыв через день. Говорят, после этого ему позвонил Киркоров и предложил дуэт.
Бабушке тоже доставалось. Тётя Глаша впаривала ей БАДы для «очищения кармы и выравнивания ауры». Бабушку потом неделю показывали в ток-шоу, а ещё месяц она светилась в темноте, как новогодняя гирлянда.
Идей у тёти Глаши было много: мыло с экстрактом крапивы, полезные конфеты из полыни, чехлы для телефонов из каракуля. Она могла часами рассказывать о пользе своих творений, пока слушатель не начинал скулить и закатывать глаза. Когда вера в разум, медицину и закон тяготения угасала окончательно, она предлагала скидку. И жертва сдавалась. Нам, как «близким», везло больше всех: мы получали бесплатные образцы.
А месяц назад тётя Глаша начала делать домашний сыр и приносить его во всех возможных состояниях. Запах невозможно передать словами. Наша квартира теперь лет десять непригодна для жизни — как, впрочем, и весь двор. Лишь бабушка радовалась: её больше не заставляли мыть посуду и даже хвалили за стойкость.
Сыр был необычным. Он ломал ножи, взрывался в микроволновке и бесследно исчезал в духовке. Иногда казалось, что он нападал на другие продукты в холодильнике и заражал их своей сущностью.
Однажды я попробовал добавить его в гречку и полить майонезом. Получилось что-то между ядерными отходами и гербицидом. Теперь нашу семью внесли в список невыездных.
Мама просила потерпеть. Тётя Глаша уверяла, что первый ком — комом, а следующая партия будет «улетной». Услышав это, бабушка схватила веник и пообещала выписать нас из наследства, если хотя бы кусочек сыра окажется в её тарелке. Папе было сложнее — он любил маму больше жизни (сам дурак), так что выбора у него не было.
А мне тётя Глаша заявила, что в нынешней молодёжи вся таблица Менделеева, и я спокойно могу есть фастфуд с упаковкой. А вот её продукт — натуральный, убеждала она маму, а про дозиметр, который зашкаливал, отмахивалась: «Этот прибор мне не указ!»
Но тут случилось неожиданное. Сыр оказался… неплох. Мы, конечно, выпили по бутылке активированного угля на всякий случай и держали наготове противогазы. Но вкус оказался мягким, сливочным, с лёгкой остротой и ореховым послевкусием. Мама нарезала бутерброды, папа добавил сыр в оливье, и даже бабушка, уловив аромат, не отказалась от пары кусочков.
Тётя Глаша, похоже, победила. Впервые её слова не расходились с реальностью, а проект получил одобрение. Правда, лишь маме она призналась, что сыр делал не она, а её новый муж — шеф-повар, которого тётя Глаша чуть не отправила на тот свет, угостив «сырным фондю». Мужчина три дня пролежал под капельницей, а очнувшись, заявил, что увидел свет. Между жизнью и смертью он осознал свою миссию: спасать мир от идей тёти Глаши. Если ей что-то «приспичит», он будет делать всё сам, а ей позволит принимать похвалы. Он даже женился — видимо, из чувства ответственности перед человечеством.
С тех пор мы внимательно следим за их браком. И горячо желаем, чтобы у них всё было хорошо.
