Вот история, пересказанная по-русски:
Никогда бы не подумала, что моя спокойная жизнь так перевернётся. Но однажды в наш дом вошёл мальчик, и всё изменилось. Он не должен был остаться, но я видела, как все к нему привязываются. А когда пришло время его отпустить, я поняла — надо что-то делать. Смогу ли помочь ему найти свой настоящий дом, пока не поздно?
Да кто б мог подумать, что в мои-то годы ещё устрою такое приключение! Казалось бы, жизнь научила меня осторожности, но нет — судьба любит подкидывать сюрпризы.
Ну, конечно, как всякая уважающая себя женщина, я не скажу вам свой возраст. Но поверьте, я прожила достаточно, чтобы чувствовать, когда что-то идёт не так.
Я жила с сыном Мишей и его женой Настей. Они настаивали, что так будет удобнее, но я порой задумывалась — для кого именно?
У Миши и Насти не было детей. Не из-за того, что не хотели — любой видел, как они мечтали о ребёнке.
Но что-то их удерживало, какой-то тихий страх, о котором они не говорили. Я не лезла с расспросами — некоторые вещи человек должен понять сам.
Летом я заметила, что между ними появилась трещина — как в стене старого дома. Они всё ещё любили друг друга, но одной любви порой мало, чтобы удержаться вместе.
А потом, однажды вечером, Миша и Настя вернулись домой не вдвоём.
Между ними стоял мальчик лет десяти, худенький, сжавшийся, глаза бегают — будто не уверен, можно ли ему здесь быть.
«Мама, познакомься, это Саша. Он теперь будет жить с нами», — сказала Настя тише обычного, будто боялась спугнуть.
Миша положил руку ему на плечо, но мальчик так и не расслабился. Саша лишь кивнул мне, губы в тонкую полоску. Ни слова.
«Пойдём, покажу тебе комнату», — Миша повёл его по коридору.
Я следила, как они удаляются, а в голове вертелся один вопрос: «Ребёнок? Вот так просто?»
На секунду мне даже показалось, что они его украли — не впервой Миша с Настей влипают в авантюры. Молодыми были — я вздыхала, заваривала успокоительный чай и слушала их безумные планы.
«Объяснишь, что происходит?» — спросила я Настю, скрестив руки.
Она оглянулась в коридор и прошептала: «Пойдём на кухню».
За чаем Настя рассказала всё. Они встретили Сашу в парке — он сбежал из детдома. Вернули его, но у Насти появилась идея… дерзкая.
«Он такой хороший мальчик, — сказала она, обхватив чашку. — Мы можем стать его приёмной семьёй. Пока ему не найдут постоянный дом. Это поможет всем».
«А тебе не кажется, что это неправильно?» — спросила я.
Настя нахмурилась: «Почему?»
«А если он привяжется? — настаивала я. — Будет считать вас родителями… а вы отдадите его чужим?»
Она вздохнула: «Он и так в детдоме. Попал бы к другим. А с нами ему хотя бы безопасно».
«Пока временно, — возразила я. — А потом?»
Настя промолчала. «Миша тоже был против. Но я убедила его — это правильно».
Она всё продумала. Спорить было бесполезно — решение принято.
Саша изменил нас всех. Мы стали проводить время вместе — не просто под одной крышей, а как семья.
Миша, раньше пропадавший на работе, теперь спешил домой. Хотел быть рядом — помочь, выслушать, просто быть.
Я видела, как трещина между ним и Настей исчезает. Они смеялись. Говорили тепло. Стали теми, кем были раньше, до всех этих проблем.
Настя расцвела как мать. Помогала ему с уроками, заботилась. Теперь у неё был смысл.
Я тоже привязалась. Саша был любознательный, всё спрашивал: «А каким Миша был в детстве?» Я смеялась и честно отвечала — сорванцом.
Я начала гадать — может, они его усыновят? Но не спрашивала.
А потом вечером Миша пришёл домой с каменным лицом.
«Что случилось?» — спросила я.
«Для Саши нашли семью, — сказал Миша. — Хотят усыновить».
Настя замерла с тарелкой в руках. «Это… здорово, — прошептала она. — У него будет настоящая семья».
Я посмотрела на них: «И вы просто… отдадите его?»
Миша потер виски: «Так и договаривались. Я сразу был против, но Настя убедила. У нас сейчас нет времени на ребёнка».
«А последние месяцы как справлялись?»
«Ты нам помогала, — взглянул он на меня. — И то еле-еле».
Я хотела ответить, но услышала шаги на лестнице. В дверях стоял Саша, кулаки сжаты.
«Врёте, — тихо сказала я, глядя на них. — Вы нужны ему… но и он вам нужен ещё больше».
Лицо Саши исказилось. Он развернулся и убежал. Я ничего не сказала — просто покачала головой и ушла.
Этой ночью я не спала. В доме было слишком тихо.
Перед рассветом услышала шорох в коридоре. Вышла — никого. Но дверь щёлкнула.
Я выбежала на улицу. По дороге шёл Саша с рюкзаком.
«Эй, куда это ты собрался?» — крикнула я.
Он обернулся, глаза круглые: «Бабуль, вы чего тут?»
«Это я спрашиваю!»
«Хочу найти своих, — пробормотал он. — Если Миша с Настей не хотят, найду тех, кто захочет. В опеке должны быть документы, но мне их не показывают».
«И как ты соб«Ладно, пошли разберёмся, — вздохнула я, протягивая ему руку, — но если нарвёмся на неприятности, пеняй на себя».
