**Дневник Киры**
Сегодня мама снова ругала меня за порванные колготки. «Кирочка, ну сколько можно драться с Витькой? Вы же в одном классе!» — вздыхала она. А я, честно глядя ей в глаза, отвечала: «Мам, но он первый начал! Говорит, что Маринка дружит только с ним. Ну уж нет!» — и грозно сжала кулаки.
Витьке сегодня досталось по полной. Хотя в прошлый раз он меня поймал врасплох — подставил подножку, когда я не ожидала, и тут же навалился. С первого класса мы с ним выясняли, кому больше симпатизирует наша одноклассница Маринка. А она, между прочим, пришла домой вся взъерошенная и заявила матери:
«Опять Кирюха с Витькой подрались! Теперь у него фингал под глазом, а у неё колготки порваны. Пусть мама ей всыпет — так ей и надо! Почему он всегда лезет к Витьке? И зачем Витька вообще с ним дерется? Он мне не нравится…»
Мама только покачала головой: «Дочка, так было всегда. Девочкам приходится выбирать, а мальчишки всегда выясняют отношения кулаками». В её голосе звучала тревога — я взрослела, и скоро передо мной встанет тот самый выбор.
«Мама, да я сто раз говорила — не нравится мне Кирюха! Витька лучше: ловкий, симпатичный. Никогда мне Кирюха не понравится, никогда!»
«Ох, дочка, — вздохнула мама, — никогда не говори «никогда». Жизнь преподносит такие сюрпризы, что только держись. Кто знает, что уготовано тебе судьбой?»
Но я лишь раздражённо отмахнулась. Какая судьба? Всё просто — Витька мне нравится, а Кирюха нет.
Шли годы. Мы с Витькой встречались, а Кирюха молча страдал. Он понимал, что проигрывает в сравнении с Витькой, и даже перестал затевать драки. Да и зачем? Выбор был очевиден.
Мы с Витькой гуляли по вечерам, мечтая о будущем.
«Знаешь, — говорила я, уютно прижавшись к его плечу, — у нас будет большая семья! Круглый стол, чтобы все помещались. Я стану учительницей, а летом будем всей семьёй ездить на море».
Витька слушал молча, но потом усмехнулся: «Кир, это, конечно, здорово, но мне придётся пахать как проклятому, чтобы всех прокормить. Какое уж тут море?»
«Я тоже буду работать! На наши зарплаты хватит», — уверяла я.
«Нет уж, — твёрдо сказал он. — Ты будешь дома с детьми. Мужчина — глава семьи, и как я скажу, так и будет».
Меня будто обухом по голове ударило. Я резко встала и ушла, даже не попрощавшись.
У дома меня ждал Кирюха с алой розой в руке.
«Привет, это тебе».
Я фыркнула: «Опять ты! Отстань уже! Тебе не ясно, что я выбрала Витьку?»
Но он не сдавался: «Просто возьми цветок». Я не взяла, хлопнула дверью.
Утром обнаружила розу на крыльце. Взяла её — и сама не поняла, почему.
После этого Кирюха больше не подходил, но розы на крыльце появлялись. И хоть я твердила, что не люблю этого долговязого очкарика, в глубине души мне было приятно.
После школы мы с Витькой расписались. Я поступила в пединститут, а его вскоре забрали в армию. На свадьбе Кирюха сидел в углу, поднимал бокал, но не пил. Потом исчез — уехал в другой город учиться.
Жизнь разбросала нас. Витька вернулся из армии, и казалось, счастью не будет конца. Родился сын Никитка. Витька был заботливым отцом, и все завидовали мне.
Но однажды он пришёл пьяным. Потом ещё раз. Потом начал кричать, орать, а однажды ударил. Я прощала, выгоняла, снова прощала…
Мама, увидев синяки, забрала меня и Никиту. «Собирай вещи. Я боюсь, что будет дальше», — сказала она.
Я подала на развод. Витька то угрожал, то умолял, но я была непреклонна.
Прошло три года. Одноклассница позвонила: «Вечер встречи! Приходи!»
«А Витька будет?»
«Нет, его не позвали. Он спился, с работы выгнали».
Я пришла. У школы стояли, ждали остальных. Вдруг раздались возгласы:
«Смотрите, кто идёт! Да это же Кирюха!»
Я не сразу узнала его. Вместо долговязого очкарика перед нами стоял статный, уверенный в себе мужчина — подтянутый, в линзах, с обаятельной улыбкой.
Он увидел меня, засветился и, подхватив, закружил в воздухе: «Кирочка, ты ещё прекрасней стала!»
Весь вечер он не отходил от меня. А на следующий день протянул бархатную коробочку:
«Я купил это кольцо давно. Люблю тебя и буду ждать, пока ты не полюбишь меня».
Я рассмеялась, но не сказала, что бороться ему не с кем.
Он не торопился, давая мне время. Каждый день приходил, играл с Никиткой. И с каждым днём я понимала — вот оно, настоящее счастье.
Теперь у нас трое детей. Мы живём в загородном доме. Я смотрю на них и думаю:
«Господи, пусть мои дети не повторят моих ошибок. Пусть их судьба будет добрее».
