Сон о падчерице
Жизнь — штука запутанная, особенно когда дело касается родных и чужих. Бывает, родственники разругаются и навеки врагами остаются. А бывает, между чужими людьми вдруг такая близорожденность возникает, что и не объяснишь.
Егорычу — семьдесят пять. Сейчас он чувствует себя стариком, но не одиноким. В молодости звали его Тимофеем, а к старости прозвали Егорычем — короче, уважительней, да и теплее как-то. Он и не противился.
Женился он поздно — в двадцать шесть. Хотя в деревнях тогда парни женились рано, он всё приглядывался. Ни одна из местных девок ему не приглянулась.
— Тимка, долго ещё холостяком маяться будешь? — допекали мать, родня и женатые друзья.
— А что, мне и так хорошо, — смеялся он. — Успею ещё хомут на шею надеть. Не вижу я, чтобы мои друзья от семейной жизни прыгали от радости — жены ноют, дети орут, всем чего-то надо. А я сам себе голова! Ха-ха-ха!
А девки на него заглядывались — видный парень, работящий, хозяйственный, да ещё и не пьющий. Многие матери шептали дочерям:
— Приглядись к Тимке, мужик выйдет толковый.
Но он не спешил. Видно, судьба для него другую пару припасла.
Работал Тимофей водителем в «сельхозтехнике», возил грузы по районам. Однажды говорит матери:
— Завтра в Успенку еду, запчасти везу. Собери мне поесть, далеко путь — весь день уйдёт.
— Ой, Тимоня, как удачно! Тётка Зина давно к нам собралась, да попутки нет. Завези её, ладно?
— Ладно, заеду.
Тётка Зина — старшая сестра матери. Она-то и сыграла в жизни Тимофея свою роль. Хотя сама не знала, что племянник заедет.
Когда он подъехал к её дому, крикнул:
— Тёть Зин, пока гружусь, собирайся! На обратном пути заберу.
— Ох, родненький! — всплеснула она руками. — Минуточку, я как пионерка — всегда готова!
На обратном пути забрал её, а она говорит:
— Тим, давай завезём мешок картошки Вальке по дороге. По пути как раз.
— Давай, места хватит.
В километре от Успенки жила Валя — молодая вдова с пятилетней дочкой Алёнкой. Как только Тимофей на неё глянул — искра пробежала. Тётка Зина сразу смекнула:
— Вот оно, дело-то идёт…
Тимофей спать не мог — Валентина ему в сердце запала. Второй раз увидел её, когда тётку назад вёз.
— Тим, заверни к Вальке, ей кое-что передать надо.
Обрадовался парень — сам не знал, как её снова увидеть. Пока тётка с Валькой шепталась, он украдкой на неё поглядывал. Отвёз тётку, а она опять:
— Валька спицы просила, завези, носки Алёнке вязать хочет. Мои лишние есть…
Заехал Тимофей к Валентине, на этот раз чаем угостила. Разговорились, будто век знали друг друга.
— Валя, можно ещё приеду? — спросил он на прощание.
— А как же, дядя Тимофей! — вдруг встряла Алёнка. — Обязательно приезжай! Ты нам понравился! Мама, правда?
Они рассмеялись.
— Ладно, ждите.
После третьей встречи Валентина с Алёнкой собрали вещи и уехали с Тимофеем.
Понял он потом — неспроста тётка Зина мешок картошки подсунула. У Вали и так погреб полный был. Это всё её хитрость, чтобы познакомить их.
Жили они хорошо. Алёнка в школу пошла, Тимофея папой звала. Но семейное счастье не сложилось — стали ругаться. Тимофей любил порядок, а Валя — нет.
— Ты что за мужик? Бабьи тряпки собираешь! — кричала она.
Алёна же во всём отцу подражала — в её комнате всегда чистота.
— Мама, ты безалаберная! — попрекала она.
Шли годы, напряжение росло. Однажды грянул гром.
— Надоел
