**Дневник.**
Сегодня был день, когда я в очередной раз убедился, что мир устроен не так, как я привык думать.
Алексей Воробьёв привык контролировать всё. Расписание, встречи, даже мельчайшие детали, которые могли нарушить его планы. Утром, когда он заходил на борт самолёта в Москву, его лицо озарила самодовольная улыбка при виде посадочного талона: место 4А, бизнес-класс. Просторное, удобное — идеально для трёхчасового совещания по видеосвязи с инвесторами из Шанхая.
Идеально.
Он разложил ноутбук, документы, ручку. Всё должно было идти как по маслу.
Но спокойствие нарушил детский смех.
Алексей поднял взгляд и увидел её. Молодую женщину, лет тридцати, в простой кофте и поношенных джинсах. Одной рукой она держала сумку, другой вела мальчишку, сжимающего потрёпанного плюшевого зайца. За ними шла девочка лет двенадцати в наушниках и ещё один мальчик, тащивший рюкзак с героем из мультфильма.
Алексей бросил взгляд на их посадочные талоны. Ряд 4. Его ряд.
— ВЫ ЗДЕСЬ ВЫГЛЯДИТЕ ЛИШНИМИ, — холодно бросил он, окинув взглядом её одежду и детей.
Женщина замерла, но прежде чем она успела ответить, подошла стюардесса.
— Господин, это Анна Семёнова с детьми. Их места здесь.
Алексей наклонился к ней: — У меня важный звонок, миллионы на кону. Я не могу работать в детском саду.
— Они заплатили за свои места, как и все, — ответила стюардесса, улыбка слегка потускнела.
Анна спокойно сказала: — Мы можем пересесть, если кто-то согласится поменяться.
— Нет, — твёрдо ответила стюардесса. — Ваше право сидеть здесь.
Алексей фыркнул, вставил наушники.
Дети устроились у окна: маленький Дима прилип к стеклу, средний Вася устроился рядом с матерью, а старшая Алиса села с невозмутимым видом, будто ей не впервой.
Алексей искоса разглядывал их поношенную одежду. «Наверное, выиграли билеты в лотерею», — подумал он.
Самолёт взлетел, Дима закричал от восторга. Пассажиры улыбнулись, но не Алексей.
— Могли бы вы заткнуть своих детей? — прошипел он, вынимая наушник. — Здесь не цирк.
Анна кивнула, попросила детей вести себя тише. Следующий час они провели спокойно: раскраски, книжки, шёпотом рассказанная сказка.
Алексей даже не обратил внимания. Он говорил о «прибыли», «квартальных отчётах», разложив образцы тканей — кашемир, шёлк, твид. Упоминал Милан и Париж, будто это его личные владения.
После звонка Анна спросила: — Вы в текстильном бизнесе?
— Да, — усмехнулся он. — Фирма «Воробьёв Текстиль». Только подписали контракт с европейцами. Вам такое, конечно, не светит.
— У меня маленький магазин в Твери, — ответила она.
Он рассмеялся: — Магазин? Понятно, почему вы так одеты. Наши дизайнеры показывают коллекции на неделях моды, а не на распродажах.
— Мне понравился ваш синий клетчатый узор, — сказала Анна. — Напоминает тот, что мой муж когда-то придумал.
— Конечно, — закатил глаза Алексей. — Может, когда-нибудь и вы дорастёте до серьёзного уровня. А пока — удачи на барахолках.
Анна сжала подлокотник, но промолчала, лишь взяла за руки детей, будто напоминая себе, что важно.
Перед посадкой раздался голос командира:
— Добро пожаловать в Шереметьево. И прежде чем мы приземлимся, хочу сказать спасибо одной пассажирке — моей жене, Анне Семёновой, и нашим детям. Сегодня они впервые летят со мной.
В салоне раздались удивлённые возгласы.
Алексей остолбенел.
— Я летаю уже девятнадцать лет, — продолжал пилот, — но моя семья никогда не была со мной в небе. Жена держала дом, пока я был за тысячи километров. Сегодня они здесь.
Стюардесса прошла мимо Алексея, улыбнувшись: — Она здесь больше всех заслуживает своего места.
Анна встала, собирая вещи. — Я говорила вам, что мой муж на борту.
Впереди пилот обнимал детей. Дима вцепился в его ногу, Вася сиял, Алиса обняла отца. Анна стояла рядом, улыбаясь.
Алексей подошёл. — Капитан… поздравляю.
— Спасибо, — тепло ответил тот.
— Анна Николаевна… — Алексей замялся. — Я был груб. Простите.
Она кивнула. — Прощено.
Он достал визитку. — Если решите выпустить свою коллекцию — могу помочь.
Анна взяла карточку. — Спасибо. Подумаю.
Через три месяца в маленьком магазине в Твери появились новые вещи — пиджаки и юбки в синюю клетку. Над прилавком висел образец ткани с подписью:
*Первый полёт. Первая коллекция. Ты — там, где должна быть.*
И она знала — больше никто не скажет ей, что она здесь лишняя.
