Стыд в маршрутке
Татьяна Игоревна спешила к остановке, прижимая к груди потрёпанную сумочку. Дождь только что прекратился, и лужи на асфальте отражали хмурое октябрьское небо. В сумочке лежало пятьсот рублей — последние деньги на лекарства для мужа. Дмитрий Семёнович снова жаловался на боль в пояснице, а новые таблетки стоили половину пенсии.
Маршрутка подъехала со скрипом тормозов. Татьяна Игоревна поднялась по ступенькам, протянула водителю двадцать рублей.
— Сорок, — буркнул он, даже не глядя.
— Как сорок? Вчера было тридцать! — растерялась женщина.
— Инфляция, бабушка. Всё дорожает. — Водитель постучал пальцами по рулю.
Татьяна Игоревна замялась. Сорок рублей — значит, на лекарства останется меньше. Идти пешком? Но до аптеки далеко, а Дмитрий Семёнович дома мучается…
— Бабуль, проходите уже! — раздался голос из салона. — Народ ждёт.
Женщина покраснела, достала ещё двадцать рублей.
— Спасибо, — пробормотал водитель, сунув деньги в карман.
Свободных мест не было. Парень в наушниках уткнулся в телефон, девушка рядом что-то быстро печатала. Посередине молодая мать качала плачущего ребёнка, напевая что-то усталым голосом.
— Садитесь, — вдруг сказала она, кивнув на своё место. — Вс равно не сижу.
— Да нет, что вы… — замахала руками Татьяна Игоревна.
— Садитесь, вижу же, вам тяжело.
Женщина благодарно опустилась на сиденье. Малыш уставился на неё круглыми глазами и вдруг засмеялся.
— Ах ты лапочка, — улыбнулась Татьяна Игоревна. — Сколько ему?
— Полгода. Зубы лезут, вот и кричит, — вздохнула мать. — Едем к врачу, может, что посоветует.
— А я в аптеку. Мужу лекарства надо…
— Понимаю. У меня тоже свекровь с суставами мучается.
Маршрутка остановилась. Вошла старушка с тростью, медленно переступая порог. Водитель хмуро посмотрел в зеркало:
— Бабуля, быстрее, у нас график!
Старушка растерянно оглядела салон. Мест не было. Парень в наушниках даже не шевельнулся.
— Молодой человек, — окликнула его Татьяна Игоревна, — уступите место?
Он нехотя снял наушник:
— Чего?
— Бабушке место уступите!
— А… ну ладно… — вяло поднялся, не отрываясь от экрана.
Старушка кивнула Татьяне Игоревне:
— Спасибо, родная. Доброта ещё не перевелась.
Женщине стало неловко — она тоже не сразу заметила старушку.
Маршрутка резко затормозила. Все дёрнулись вперёд. Ребёнок заревел.
— Осторожнее! — всплеснула руками мать.
— Дороги дырявые, — огрызнулся водитель. — Не нравится — такси вызывайте.
— Такси не всем по карману, — тихо сказала старушка. — Мне до больницы надо, а ноги не ходят.
— Все экономим, — вздохнула Татьяна Игоревна. — Цены растут, пенсии — нет.
— Точно, — кивнула молодая мать. — Муж один работает, а ребёнка кормить надо.
В салоне повеяло теплом. Люди переглядывались, будто поняли друг друга без слов.
— Раньше кондукторы были, — вспомнила старушка. — Вежливость, порядок…
— Да, — согласилась Татьяна Игоревна. — И цены не прыгали.
— Не только цены, — вступила женщина у окна. — Уважение было.
Парень вдруг отвлёкся от телефона:
— Может, мы сами стали чёрствыми? Все в своих телефонах, а вокруг люди…
Татьяна Игоревна удивилась — не ожидала от него таких слов.
— Верно, — кивнула старушка. — Внук мой тоже в компе сидит.
— Бабуля, расскажите что-нибудь, — вдруг предложил парень, убирая телефон.
— Хотите, как с дедом познакомилась? В трамвае…
Все затихли, слушая историю про военного, который подхватил её при резком торможении.
— Красиво, — улыбнулась молодая мать.
— Да… Прожили вместе пятьдесят лет…
В салоне задумались.
— А мы с мужем в очереди за колбасой встретились, — поделилась Татьяна Игоревна.
— Хорошо, когда есть с кем жизнь делить, — тихо сказала женщина у окна.
— Дети вернутся, — утешила её мать с ребёнком.
Маршрутка подъезжала к центру. Татьяна Игоревна встала, подошла к молодой матери:
— Держите, — протянула двадцать рублей. — Малышу на вкусняшку.
— Да не надо!
— Возьмите. Славный у вас мальчуган.
Женщина растрогано взяла деньги.
Татьяна Игоревна вышла на солнечную улицу. На душе стало легче. Деньги на лекарства были при ней, а в сердце — тепло от неожиданного единения с чужими людьми.
Она купила таблетки в аптеке, что указал парень, и даже осталось на пряник внучке.
Дома Дмитрий Семёнович удивился её настроению.
— Что случилось?
— Люди… — улыбнулась Татьяна Игоревна. — Добрые ещё встречаются.
Она рассказала про маршрутку, про разговоры с незнакомцами.
— Правильно, — кивнул муж. — Мы все в одной лодке.
За окном светило солнце. Завтра снова придётся ехать в маршрутке, но теперь без страха. Ведь где-то там, среди пассажиров, обязательно окажется тот, кто подарит тепло одним лишь словом.
И это дороже любых денег.
