— Мам, ты совсем с ума сошла?
Слова дочери пронзили Лидию, будто лезвие под рёбра. Больно. Она молча продолжала чистить картошку, сжимая нож чуть крепче.
— На нас уже пальцем тычут! Ну папа — ладно, мужик, но мать-то?! Женщина! Хранительница дома! Тебе не стыдно?
Слеза скатилась по щеке Лидии, за ней вторая… Скоро слёзы текли ручьём, а дочь не унималась.
Алексей, её муж, сидел на табуретке, плечи опущены, губа надута.
— У отца здоровье ни к чёрту, ты как вообще?! Ему уход нужен! — Лёха всхлипнул. — Разве так поступают? Мам? Он тебе всю жизнь отдал, дочь вырастили вместе, а теперь что? Заболел — и ты на сторону заглядываешь? Нет уж, дорогая моя, так не пойдёт…
— А как пойдёт? — тихо спросила Лидия.
— Что?! Да ты издеваешься?! Пап, слышишь, она издевается!
— Олеч, будто я тебе не мать, а злейший враг… Ах, как же ты за отца переживаешь…
— Мам! Что ты несёшь?! Ну всё, хватит! Звоню бабушкам, пусть с тобой разбираются! Позор!
— Представляешь, — фыркнула Ольга, повернувшись к отцу, — я из института иду, а они… по парку гуляют, под ручку! Он ей стихи читает, наверное, сам сочинил, да, мам? Про любовь, поди?
— Злая ты, Оля. Злая и глупая. Молодая ещё…
— Ни капли раскаяния! Всё, звоню бабкам, пусть приходят!
Лидия молча выпрямилась, разгладила складки на платье, стряхнула невидимые пылинки. Встала.
— Ладно, родные мои. Пойду я.
— Куда, Лидка?
— Ухожу от тебя, Лёша.
— Как уходишь?! Куда?! А я?!
Дочь в этот момент что-то яростно кричала в телефон.
— О-о-ль! — завопил Алексей, будто по покойнику. — Ольга-а!
— Что, пап?! Спина болит?! Где?!
— Ой, ой… Оль… она… мать… уходит сказала…
— Как уходит?! Куда?! Мам, ты чего выдумала на старости лет?!
Лидия усмехнулась. Аккуратно складывала вещи в чемодан.
Она уже собиралась уйти, да заболел Лёха — радикулит прихватил. Как он стонал, как ныл…
— Лид… у меня, кажется, грыжа…
— На МРТ не показало.
— Да что они там видят, эти врачи?! Сперва специально не говорят!
— Да? А зачем?
— Деньги вытягивают! У Семёныча на работе так же было… мази, таблетки, а потом — бац! Грыжа! Да ещё какая-то редкая, названия даже нет…
Тогда она не ушла. Не смогла бросить «бедолагу».
А теперь…
— Сколько тебе ещё жить, Лид? — говорила подруга Галя. — Ты как каторжная на них работаешь. Что хорошего Лёха тебе дал? Ни-че-го! — хлопнула ладонью по столу.
— Всю молодость гулял! Как кобель! Ту парикмахершу — как её…
— Любка.
— Вот! Таскал её, как корову на рекламе шоколада! А ты — на двух работах, да ещё подрабатываешь, а он на диване!
— Галя, ты будто Лёху ненавидишь… — робко заглянула Лидия в глаза подруги.
— Скажу.
Лида сжалась.
— Мне не за что твоего «милого» любить. Помню, как он ко мне лез. Мы тогда его день рождения на даче отмечали, я перебрала, уснула… Проснулась — он мне рот лапой закрыл, другой рукой под кофту лез.
Самое мерзкое? Его мамаша на соседней кровати лежала — и смотрела. Потом мне сказала: «Сама виновата, соблазняла Алёшеньку». Пригрозила, что если расскажу тебе — скажет, будто это я к нему в штаны лезла.
Вот так.
Лида молчала.
Как же она раньше не видела?
Она вспомнила, как другие жёны хвастались подарками, совместными поездками… А у неё? Пылесос. Мультиварка, потому что Лёха любит пельмени. Духи — которые свекровь в серванте хранила.
Галя была права. Она всю жизнь проспала.
— Почему ты за него вышла?
— Пожалела… Он такой несчастный был. Очки большие, ничего не умел… А мать сказала: «Раз ходит — выходи, не позорься».
Подруги плакали, смеялись, вспоминали.
— Если б я тогда не отгородилась от тебя…
— Они мне внушили, что замужней подруги не нужны.
Лидия оглядела комнату.
Уходить страшно, но можно. Снимет квартиру. Развод. Раздел имущества… Всё заработано её руками.
Дочь встанет на сторону отца? Ну и пусть.
Она не уходит к мужчине. С Васей просто дружба.
Хочется тишины.
***
Ох, как её «отбрили» родственники!
— Вернись к мужу! В ноги пади! — орала мать.
Свекровь «сердечный приступ» изобразила, но Лидия перешагнула и пошла.
А потом…
Оля пришла с извинениями.
Они учатся заново строить отношения.
А Лёха? Через месяц после развода уже с Любкой под ручку ходил. Спина прошла.
Говорят, у Любки не забалуешь…
Но Лидии всё равно.
Она учится жить.
Оля записала её в салон.
Вася позвал в горы — как в юности.
Никогда не поздно начать сначала.
Сперва трудно, а потом — как по маслу.
