**Дневник Лидии Семёновны**
Сегодня к нам заглянула Алла Викторовна. Сидим на кухне, пьём чай с вареньем, за окном — промозглый питерский дождь. Она, как всегда, выглядит безупречно: шерстяное платье, аккуратная причёска, лёгкий аромат духов. В пятьдесят восемь лет она умеет держать марку.
— Спасибо, что приняла меня, Лидочка, — вздыхает Алла, вертя в руках фарфоровую чашку. — Ума не приложу, к кому ещё обратиться.
— Да брось, столько лет дружим! — отодвигаю к ней блюдце с пряниками. — В чём дело? Опять с Димкой проблемы?
Она потирает виски, будто голова раскалывается.
— Совсем отбился от рук. Учёбу запустил, домой приползает за полночь, а вчера в куртке нашла какие-то таблетки…
— Боже правый! — хватаюсь за сердце. — Неужели…?
— Сама не знаю. Может, просто глицин, а может… — голос её дрожит. — Спросила — огрызается. Говорит, «не твоё дело».
Качает головой. Диму я знаю с пелёнок — внук Аллы, парень вроде неплохой, но после гибели родителей (автокатастрофа под Новгородом) стал угрюмым, как ноябрьское небо.
— И что думаешь делать?
— Нужен частник, — шепчет она, будто стыдится. — Чтобы проследил, с кем тусит. Может, в дурную компанию влип.
— Сколько надо?
— Сорок тысяч. Верну с пенсии, честное слово.
Не раздумывая, иду к шкафу, где храню «чёрный день». Мы с Аллой познакомились ещё в девяностые, когда обе работали в бухгалтерии. Вмегда держались друг друга: то я её после развода вытягивала, то она меня, когда Витя скончался от инфаркта. А уж когда её сына с невесткой не стало…
— Держи, — сунула ей конверт. — И не заикайся о возврате.
Она расцеловала меня, смахнула слезу.
— Ты — ангел. Не знаю, как бы я…
Проговорили дотемна. Жаловалась, как тяжело растить подростка одной, тем более в наше время. Я вспоминала, как Пашка в его возрасте хулиганил…
— Кстати, как твой? — оживилась Алла.
— Да всё в порядке. В Москве осел, семья, работа. Только звонит редко — дела.
— Ну хоть кто-то из наших детей удачно устроился…
Проводила её до лифта. В квартире сразу стало пусто. Полила герань, включила телевизор, но думала только о Диме. Неужели правда ступил на скользкую дорожку?
***
Через неделю Алла бодро отрапортовала по телефону:
— Всё выяснилось! Таблетки — спортпит. Качается, стеснялся сказать. А чудил из-за девчонки из школы — влюбился, как дурак!
— Слава Богу, — выдохнула я. — А детектив?
— Да обошлось! Поговорили по-мужски.
Обещала вернуть деньги «через недельку». Не вернула. Месяц спустя, когда осторожно напомнила, заныла про «внезапные расходы»: репетитор по алгебре, новые кроссовки…
— Лида, да мы же подруги! Ты ж сама сказала — не торопись!
Повесила трубку. Что-то ёкнуло внутри.
***
Весной навещала Павла. За ужином он вдруг спросил:
— Мам, а это не твоя Алла Викторовна в «Мерседесе» у «Галереи» шуршала пакетами от «Золотого Яблока»?
— Ты ошибся, — буркнула я, но сердце зашлось.
Дома полезла в «ВКонтакте». На странице Димы — фото из клубов, новый iPhone, поездка в Сочи. А на одном снимке — Алла в интерьере, похожем на шикарную новостройку. Подпись: «С бабулей в нашем гнёздышке».
Кровь ударила в виски.
***
Звонок адвоката через год был неожиданным:
— Ваше имя в списке потерпевших по делу Аллы Викторовны Соколовой. Мошенничество в особо крупном.
Оказалось, я была далеко не единственной. «Схема» проста: трогательные истории про больных родственников, слезы, «верну через месяц»…
На суде она бледнела, но не каялась. Условный срок, возмещение ущерба. Мои сорок тысяч вернули, но горечь осталась.
Теперь, когда кто-то говорит: «Займи до зарплаты», — я вспоминаю её дрожащий голос: «Лидочка, мы же столько лет дружим…»
И включаю холодный расчёт.
