Вспышка… Громкий хлопок… Темнота…
Тьма медленно расступается. Где-то рядом голос:
— Вера Владимировна, это спасатели, там что-то рвануло…
Боль пронзила всё тело, но сквозь неё он ощутил прикосновение руки к шее. С трудом разлепил веки. Перед глазами — кулон, прямоугольный, с выгравированными знаками зодиака… Взгляд женщины в белом халате…
— В операционную! — команда раздалась прямо над ухом.
Родители вернулись домой. Мать сразу кинулась на кухню, лишь мельком глянув в комнату, где сын корпел над уроками. Отец же, Дмитрий, сразу уловил — что-то не так.
— Толя, что случилось? — потрепал он мальчишку по голове.
— Да ничего… — буркнул четвероклассник, не поднимая глаз.
— Давай, выкладывай!
— Восьмое марта скоро… Учительница задержала нас после уроков, сказала — готовим подарки девочкам.
— Ну и? — улыбнулся отец.
— Нас поровну, мальчиков и девочек. Она распределила, кто кому дарит… — Толя тяжело вздохнул. — Мне досталась некрасивая… Верка Ерофеева.
— Все девочки ждут подарков, даже некрасивые, — отец старался говорить серьёзно. — Как она распределяла? По алфавиту?
— Нет… по знакам зодиака.
— Это ещё как? — Дмитрий едва сдержал смех.
— По совместимости… Верка — Дева. А Девам лучше всего подходит Телец. А я как раз Телец.
— Вот и отлично, если подходите! Вырастешь — может, ещё влюбишься.
Отец рассмеялся. В дверь тут же влетела мать:
— Что у вас тут за веселье?
— Лена, иди на кухню, — отец сделал строгое лицо. — У нас с сыном важный разговор.
Когда мать вышла, Толя спросил уныло:
— Пап… и что мне делать?
— Делать подарок!
— Какой?
— Завтра на работе я тебе его сделаю.
— Ты? На заводе?
— Да! Но я в гальванике работаю. У нас все виды покрытия есть.
— Не понял…
— Завтра увидишь!
***
На следующий день отец принёс кулон на цепочке — будто золотой, прямоугольный. На одной стороне — Телец и Дева, на другой — мелко, но красиво:
«Моей однокласснице Вере на 8 марта! Анатолий».
Кулон сверкал. А когда мама упаковала его в прозрачный пакетик — стал выглядеть и вовсе как драгоценность.
***
Седьмое марта. Учительница объявила — уроков не будет. Сначала девочки вручили ей подарок, потом настал черёд мальчиков.
Началась неразбериха. Все кинулись к своим «избранницам». Толя подошёл к Вере Ерофеевой и чётко, как учил отец, произнёс:
— Вера, поздравляю с Восьмым марта! Может, когда-нибудь судьба сведёт Тельца и Деву…
Сказал — и быстрее на место. Даже не заметил, как дрогнуло сердце этой «некрасивой», как он думал, девочки.
Вскоре родители Веры переехали, и с пятого класса она училась уже в другой школе.
***
Анатолий открыл глаза. Белый потолок больничной палаты. Попытался пошевелить руками, ногами — двигалась только левая рука.
— Где я? — хрипло спросил он в пустоту.
Раздался цокот костылей. К кровати подошёл сосед, оглядел его и сказал:
— Очнулся? Ты в травматологии.
— Руки-ноги целы? — еле слышно.
— Вроде да, — обрадовал тот. — Только забинтован весь.
— Хорошо, если целы…
В палату вошла медсестра:
— Как самочувствие?
— Что со мной? — переспросил Анатолий.
— Жив — уже победа. Руки-ноги работают, но шрамов много останется, — протянула телефон. — Мать звонила, просила передать, как проснёшься.
— Сынок… — голос сквозь слёзы.
— Мам, всё нормально, — старался бодрить. — Врачи говорят, шрамы небольшие. Скоро выпишут.
— Мне не разрешили ночевать… Я сейчас приду!
— Не переживай так!
Он положил трубку, попытался улыбнуться медсестре:
— Спасибо…
— Три недели минимум пролежишь, — ответила та.
— Что случилось? — спросил сосед, когда медсестра ушла.
— Я спасатель… На заводе баллоны с кислородом рванули, — Анатолий напряг память. — Мы приехали раньше пожарных. Внутри — трое пострадавших, огонь. Стали выносить… Я последним шёл… Уже у выхода — ещё взрыв… Дальше не помню.
— Жесть…
— Гончаров Анатолий! — позвала медсестра. — К тебе коллега.
— Толя… Как ты?
— Жив! — криво улыбнулся. — Поздороваться могу пока только левой.
— Ладно тебе…
— Что там было?
— Мы уже выходили, когда рвануло. Тебя вытащили… Весь в крови… Врачи рядом были…
— Спасибо…
— Да брось! Нас, кстати, к награде представят.
— Успею на вручение.
— Ладно, мне велели долго не задерживаться.
Не успел друг уйти, как вошёл врач — мужчина лет сорока:
— Ну, герой, как дела?
— Терпимо…
— Разговариваешь — значит, жить будешь. Давай посмотрим…
— Вы меня оперировали?
— Нет, Вера Владимировна. Она послезавтра дежурить будет.
***
Прошло два дня. Анатолий уже пытался вставать. Боль в ногах ещё адская, правая рука в шрамах. На лице — два, остальные по телу.
Сегодня должен прийти тот врач, что пять часов его зашивала. Анатолий волновался.
И вот она вошла. Молодая, стройная, в очках, но они ей даже шли. Белый халат сидел идеально.
Анатолий был женат, но через полгода разошлись — зарплата спасателя жену не устроила.
— Здравствуйте, — подошла к кровати.
— Здравствуйте… Это вы меня оперировали?
— Я, — улыбнулась. — Что-то не так?
— Проверьте…
Она наклонилась… И он увидел кулон на её шее — Телец и Дева.
— Вера Ерофеева?!
Она всмотрелась в его опухшее лицо.
— Извините… — не узнала.
— Я — Телец, — ткнул пальцем в кулон.
— Толик Гончаров?! — губы её задрожали. — Ты… помнишь меня?
