В тот день, когда небо над Москвой было хмурым и моросил мелкий дождь, Ольга, на восьмом месяце беременности, осторожно накинула платок и вышла на улицу с сумкой в руках. Её муж, Дмитрий, с утра сказал, что у него срочное совещание, и ушёл раньше. Она не придала этому значения, лишь легкая грусть сжала сердце: вот-вот родит, а ей всё равно приходится одной ходить по магазинам, покупать пелёнки, распашонки и смесь для малыша.
Рынок был полон народу. Ольга шла медленно, стараясь держать равновесие с большим животом. Уже собрав всё необходимое и собираясь уходить, она вдруг услышала знакомый голос. Это был голос её мужа.
Обернувшись, Ольга замерла.
Дмитрий шёл под руку с молодой девушкой в короткой юбке и на каблуках, улыбаясь и что-то оживлённо обсуждая. В руке он держал пакет и говорил:
Что хочешь? Куплю всё, что пожелаешь.
Нет, не надо, я растолстею.
Да хоть вдвое, всё равно буду любить.
Ольга стояла, словно вкопанная. Не решалась подойти. Со стороны она ясно видела, как её муж, человек, с которым она делила жизнь, теперь нежно заботится о другой в то время как его беременная жена вынуждена ходить по рынку одна.
Слёз не было. Сердце будто сжали тиски.
Она не устроила сцену. Не заплакала. Просто достала телефон и написала ему сообщение:
*«Только что видела тебя на рынке. Я устала, уехала на такси. А ты продолжай играть свою роль до конца.»*
Отправив, выключила телефон. Ответа ждать не стала.
Дмитрий смеялся, когда телефон дрогнул в кармане. Прочитав сообщение, он побледнел. Разжал руку девушки и огляделся.
Что случилось? спросила она.
Он не ответил, бросился прочь, бормоча:
Ольга Ольга здесь
Но Ольги уже не было. Тяжёлый живот, медленные шаги в толпе, сухие глаза. Пустота в сердце. Ни злости, ни обиды лишь боль, душившая, как петля.
Дома она не поднялась в спальню, а сразу направилась на кухню. Разложила на столе всё, что купила для ребёнка: голубой конверт для новорождённого, шерстяные носочки, присыпку с лавандой, памперсы, бутылочку для смеси. Каждый предмет как нож в сердце.
Вспомнила ночи, когда лежала одна, а он говорил, что задерживается на работе. Вспомнила приёмы у врача, куда ходила сама, часами сидя в очереди. Вспомнила его холодные, отстранённые взгляды в последнее время.
Всё это оказалось не её выдумкой а его изменой.
Дмитрий вернулся через час, с перекошенным лицом. Увидев её сидящей спиной на кухне, хрипло пробормотал:
Ольга прости
За что? спросила она, не оборачиваясь. За совещание?
Я ошибся. Это ничего не значит. Я не хотел тебя потерять. Не думал, что ты увидишь
А если бы не увидела, как долго бы ещё врал?
Ольга встала и посмотрела на него с ледяным спокойствием:
Не надо бросать её. Не надо выбирать. Я уже выбрала за нас обоих.
Ольга не делай этого Я оступился
Наш ребёнок не нуждается в лживом отце. А я в предавшем муже.
Она достала из кармана заранее подготовленные бумаги о разводе.
Подпиши. Прочти внимательно и подпиши. Ничего не требую, только ребёнка. И покой.
Дмитрий опустился на стул, схватившись за голову. Он не ожидал, что Ольга, всегда такая мягкая, окажется такой решительной. Думал, она будет рыдать, умолять, простит. Но нет её взгляд был холоден, как сталь.
Ты меня ещё любишь? спросил он.
Возможно, когда-то любила. Но в тот момент, когда увидела тебя с ней на рынке поняла, что больше нет.
Эти слова стали приговором их браку. Без криков, без споров. Просто женщина, которая ради него стала сильной до конца.
Через несколько месяцев Ольга родила здорового сына. Погружённая в заботы о ребёнке и новую жизнь, она снова начала улыбаться. Спокойно, без оков.
А Дмитрий иногда стоял у её двери с подарками и глазами, полными раскаяния. Но дверь так и не открывалась.
История осталась позади. Та женщина, когда-то слабая, научилась отпускать и жить для тех, кто этого заслуживал: себя и своего ребёнка.
