Наши тройняшки росли одинаково, пока однажды один из них не начал говорить то, чего не мог знать.

Наши тройняшки всегда были как три капли воды: одинаковые улыбки, одинаковые шалости, одинаковые вопросы. Чтобы не запутаться, мы даже повязывали им ленточки разного цвета как будто они посылки на почте! Сашу голубой, Ваню красной, а Алёшу бирюзовой. Они говорили хором, заканчивали фразы друг за друга, будто три головы у одного большого семейного дракона.
Но однажды этот идеальный порядок дал трещину. Алёша начал просыпаться в слезах. Не от страшных снов, а от воспоминаний таких, которых у нашей семьи просто не могло быть.
«Помнишь наш старый дом с красными ставнями?»
У нас никогда не было дома с красными ставнями.
«А где тётя Лида? Она всегда давала мятные пряники.»
Никакой тёти Лиды мы не знали.
«Папина машина та зелёная, с помятым багажником?»
У меня сжалось сердце. Такой машины у нас не водилось.
Сначала мы смеялись дети ведь выдумывают целые миры из ничего! Но Алёшины слова звучали слишком уверенно. Он рисовал тот таинственный дом в мельчайших деталях: плющ на кирпичах, аккуратные ряды ромашек, массивную красную дверь. Братья отмахивались, а Алёша будто жил в том мире, словно сердцем прикованный к нему.
Однажды утром я нашёл его в гараже, перебирающим старые коробки.
«Ищу свою варежку.»
«Ты же не играешь в хоккей», прошептал я.
«Играл до того как упал.»
Его пальцы дотронулись до затылка. Боль в его глазах была слишком реальной.
Мы пошли к врачам. Педиатр, дядя Серёжа, направил нас к специалисту по «нестандартной памяти». Доктор Наталья Петровна выслушала Алёшу внимательно.
«То, что он описывает некоторые назвали бы воспоминаниями из прошлой жизни.»
Я скептически хмыкнул, но начал копать. Истории о детях, говорящих на неизученных языках или вспоминающих незнакомые места, встречались чаще, чем я думал. И одно имя повторялось: профессор Марина Соколова.
Позже Алёша тихо рассказал о мальчике Диме который жил в Твери и погиб молодым, упав с дерева. Через месяц архивы подтвердили: Дмитрий Волков, восемь лет, 1985 год. Когда мы нашли фотографию, мурашки побежали по спине они были похожи как братья.
Мы не пугали Алёшу, просто обнимали крепче. А ночью, когда дом затихал, с женой Леной шептались на кухне, гадая, что всё это значит. Утром Алёша сказал:
«Кажется, я вспомнил достаточно.»
С тех пор рисунки прекратились. Странные истории сменились обычными детскими шалостями. А через месяц пришло письмо без обратного адреса внутри фото дома с красной дверью и подпись: «От тёти Лиды». Алёша рассмотрел его и улыбнулся:
«Здесь я оставил свой мячик.»
Сейчас ему пятнадцать. Он спокойный, любит думать о чём-то своём. О том мальчике почти не вспоминает, но научил нас главному: некоторые дети приходят в этот мир с уже написанной историей. Наша задача просто любить, даже если ничего не понимаешь. Алёша показал, что самые странные воспоминания порой приносят покой.