Николай Петров не думал, что доживёт свои дни в чужом доме за высоким забором, под присмотром строгих сиделок, в окружении таких же забытых стариков. Он ведь заслуживал большего: уважения, тепла, хоть каплю покоя. Всю жизнь пахал, кормил семью, а счастье его держалось на двух людях жене Людмиле и дочери Арине.
С Людмилой прожили душа в душу тридцать лет. Когда её не стало, дом опустел. Единственной отрадой оставались Арина и внучка Машенька. Помогал, как мог: сидел с ребёнком, отдавал пенсию на продукты, присматривал за квартирой, пока зять с дочерью были на работе. Но потом всё изменилось.
Арина стала коситься, когда он задерживался на кухне. Её раздражал его кашель. «Пап, ты уже пожил, дай другим жить!» звучало как заезженная пластинка. Разговоры про «удобный пансионат с врачами и телевизором» учащались. Николай сопротивлялся.
Арина, это моя квартира. Если тебе тесно съезжай к свекрови. У неё трёшка пустует.
Ты же знаешь, мы с ней на ножах! И хватит уже! огрызалась дочь.
Тебе просто квартиру подавай. Вместо того чтобы отца на улицу выставлять сама бы зарабатывала!
Назвала его «эгоистом», пообещала «решить вопрос». Через неделю он собрал вещи. Не потому что хотел, а потому что устал чувствовать себя лишним в собственном доме. Ушёл молча. Арина сияла. Готова была сама чемодан до двери донести.
В доме престарелых ему досталась узкая комната с окном и допотопным телевизором. Дни коротал в саду, глядя в небо, среди таких же забытых стариков.
Дети сдали? как-то спросила соседка по скамейке.
Да, дочь решила, что я ей мешаю, ответил он, с трудом сдерживая слёзы.
Меня тоже. Сын выбрал жену. Выставил. Меня зовут Татьяна.
Николай. Приятно познакомиться.
Подружились. Вдвоём горе легче. Год прошёл. Арина не звонила. Не приезжала.
Однажды, когда он читал, знакомый голос заставил его вздрогнуть.
Николай? Не ожидала вас здесь встретить, удивилась его бывшая соседка Ольга, врач, приехавшая осматривать постояльцев.
Вот так. Уже год. Никому я не нужен. Ни слова.
Странно Арина говорила, что вы купили дом в деревне, на покой уехали.
Лучше бы Чем тут, за решёткой, сгнивать.
Ольга покачала головой. Разговор не выходил у неё из головы. Через две недели она сделала предложение:
Николай, у меня дом матери в Калужской области пустует. Она в прошлом году ушла, вещи распродали. Дом крепкий, рядом лес и речка. Если хотите он ваш. Мне туда ехать не к кому, а продавать сердце рвётся.
Николай расплакался. Чужая женщина дала ему то, в чём отказала родная дочь.
Можно одну просьбу? Тут есть женщина Татьяна. Тоже одна. Хотел бы, чтобы мы поехали вместе.
Конечно, улыбнулась Ольга. Если она согласна никаких проблем.
Николай бросился к Татьяне:
Собирайся! Уезжаем! Дом в деревне, воздух, свобода. Будет хорошо. Чего нам тут?
Поехали! За новой жизнью!
Собрали вещи, закупили продукты. Ольга сама отвезла их, не пустив на автобусе. Николай обнял её, не в силах выразить благодарность. Прошептал: «Только Арине не говорите. Не хочу о ней слышать.»
Ольга улыбнулась, кивнула. Она не сделала ничего особенного. Просто поступила по-человечески. А это сегодня почти подвиг.