Сегодня я подстригла волосы и заказала парик для моей бывшей свекрови, больной раком.
В последний раз взглянула в зеркало перед тем, как взять ножницы. Мои каштановые волосы, которые я годами отращивала, спадали до пояса. Но когда на прошлой неделе я увидела Галину Ивановну такую хрупкую после второго курса химиотерапии я сразу поняла, что должна сделать.
Ты уверена? спросила моя сестра, стоя в дверях ванной. Это же твои волосы… И после всего, что было с Дмитрием…
Это просто волосы, Оля. А Галина Ивановна для меня всё ещё важна, хоть мы больше и не родня.
Дрожащими руками я сделала первый надрез. Прядка за прядкой, мои волосы падали на пол, словно безмолвная жертва. Через час у меня была короткая стрижка, которая меняла мой облик, но внутри я чувствовала себя собой как никогда.
Я аккуратно собрала каждую прядь и сложила в прозрачный пакет. На следующий день пошла в мастерскую париков, которую мне посоветовала медсестра из больницы.
Это для вас? поинтересовалась мастерица, Наталья Петровна.
Нет, для моей бывшей свекрови. У неё химиотерапия. Хоть мы и не… Ну, она всегда была добра ко мне.
В её глазах мелькнуло понимание и тепло.
Какой прекрасный жест. Из таких густых и шелковистых волос я сделаю самый естественный парик в своей практике.
Две недели спустя я стояла у двери Галины Ивановны с коробкой, завёрнутой в золотую бумагу. Дни ушли на то, чтобы набраться смелости. А вдруг она не захочет меня видеть? Вдруг решит, что это неуместно после развода?
Боже мой! Какая неожиданность! воскликнула она, открывая дверь. Сначала удивление, затем искренняя улыбка. Заходи, дорогая!
Я знаю, может, мне и не стоит здесь быть, начала я дрожащим голосом, но когда узнала о твоей болезни… Я принесла тебе кое-что.
Галина Ивановна взяла мои руки в свои.
Ты всегда будешь желанной в этой квартире. Дима потерял замечательную женщину, но я тебя терять не собираюсь.
Она медленно развернула подарок. Увидев парик, прикрыла рот ладонью, глаза наполнились слезами.
Не может быть… Эти волосы… Твои?
Я кивнула, не в силах говорить.
Ох, доченька, прошептала она, бережно касаясь парика, будто это самое дорогое сокровище. Ты не обязана была…
Обязана. Ты была мне как мать все восемь лет, Галина Ивановна. Развод этого не отменит. А волосы отрастут.
Дрожащими пальцами она сняла платок и надела парик. Сходство было поразительным Наталья Петровна сотворила чудо. Галина Ивановна выглядела точно так же, как до болезни.
Ну как? спросила она, поворачиваясь перед зеркалом в прихожей.
Ты прекрасна. Ты выглядишь как всегда.
Мы обнялись и плакали вместе. В тот момент я поняла: решение было правильным. Волосы отрастут, а этот жест любви навсегда останется в наших сердцах.
Спасибо, прошептала она мне на ухо. Спасибо, что вернула мне частичку себя.
Вечером, вернувшись в свою квартиру, я села перед зеркалом, глядя на новую себя. Позвонила Оля.
Ну как? спросила она.
Хорошо. Очень хорошо. Я поступила правильно.
Ты удивительная, знаешь? Не каждая решится на такое после такого сложного развода.
Галина Ивановна ни в чём не виновата. Она любила меня, когда я была частью её семьи, и эту любовь не отменить бумагами.
Через несколько месяцев, когда лечение закончилось и её собственные волосы начали отрастать, она пригласила меня на обед. При мне убрала парик в специальную шкатулку.
Этот парик, сказала она со слезами, не просто волосы. Это доказательство, что настоящая любовь сильнее узаконенных связей. Ты выбрала остаться моей дочерью в душе, и это, родная, бесценно.
Мои волосы тоже отросли, хоть и не так сильно, как моя уверенность в правильности решения. Потому что иногда сердечные узы крепче бумажных, а настоящая любовь не знает слова «бывшая».
