Отец заметил синяк под глазом дочери и тут же набрал номер жизнь зятя была разрушена.
Марина стояла на пороге, улыбаясь родителям своей обычной дружелюбной улыбкой. Лишь один чёрный сверкающий глаз выдавал тему, о которой она не хотела говорить.
«Мам, всё в порядке, не обращай внимания», быстро сказала она, заметив пристальный взгляд матери.
Елена Игоревна глубоко вздохнула.
«Твоё дело, дочка. Живи, как знаешь»
Отец даже не поздоровался с зятем. Медленно подошёл к окну и уставился в пустоту, будто не слышал, как дочь бормочет что-то про шкаф и темноту.
«Просто вчера споткнулась случайно. Да ладно, мам, со мной и с Егором всё хорошо!»
Хорошо? Сама Марина прекрасно помнила, что было вчера. Егор, вечно злой, не просто орал на неё. Когда она осмелилась сказать, как ей всё это надоело, он схватил её за ворот халата так сильно, что на груди остался разрыв.
«Что, шлюха, забыла, кому обязана жизнью?!» кричал он, тряся её. «Забыла, как я тащил тебя обратно из кабаков, когда ты убегала к тому Диме? Забыла, кто тебя любил, дура? Я на руках носил!»
А потом удар. По-настоящему, как мужчине. В глазах сверкнули звёзды, потом боль накрыла А Егор всё орал что-то грязное.
«Да, дочка, поняла. Шкаф темнота», пробормотала мать, хотя прекрасно знала, что произошло.
Она чувствовала себя виноватой. Это она заставила Марину выйти за Егора! Это она отвадила от дочери Димку, считая его дурным влиянием.
«А у твоего шкафа, дочка, судя по всему, кулаки», выразительно заметила Елена Игоревна, бросив взгляд на зятя.
Иван Михайлович так и не отошёл от окна. Вышел на балкон курить. В отличие от жены, никогда не поддерживал Егора. Казался каким-то проходным. Пустым и никчёмным. Да, из богатой семьи, с квартирой, машиной, связями. Но внутри гниль.
И теперь гниль вылезла наружу синяк под глазом дочери.
Конечно, Иван Михайлович мог схватить зятя за лацканы и отвесить увесистую пощёчину. Но это привело бы только к скандалу. И он не хотел. Еле сдержался Поэтому вышел на балкон.
Он знал, что решит эту проблему иначе. И уже знал как.
Долго говорил по телефону на этом балконе
Тем временем Марина купила матери кофе, и они болтали ни о чём. Через полчаса родители ушли.
Егор, ожидавший упрёков и скандала, наконец расслабился. Развалился на диване, открыл пиво и даже усмехнулся. В его голове молчание родителей означало согласие. Семья есть семья, а синяки жизнь. Никто не полезет не в своё дело. Точно!
«Вот видишь, Маринка, я же говорил всё утрясётся!» протянул он, довольный. «Твои родители адекватные, не то что ты Вчера сама нарывалась! Ну выпил, погулял и что?»
Сделал глоток пива и потянулся за чипсами.
Радость длилась недолго.
Не прошло и получаса, как в дверь постучали. Не позвонили постучали. Твёрдо и чётко. Этот уверенный стук заставил Егора поставить банку на стол и замереть.
Подошёл к двери, глянул в глазок и побледнел.
На пороге стоял Дима. Его соперник. Бывший Маринкин ухажёр. Тот самый, что чуть не женился на ней, но отпустил. Красивый, высокий, уверенный. В дорогом пальто и с той самой ухмылкой, от которой женщины вздрагивали, а мужики хотели дать в зубы.
«Чего надо?» прохрипел Егор, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы показать раздражение, но не впустить.
«Отойди», спокойно сказал Дима и просто толкнул Егора плечом.
Тот отлетел, как тряпичная кукла.
Марина вскочила с дивана, глаза как блюдца.
Дима
«Собирайся», коротко бросил он. «Хочешь ко мне. Хочешь к родителям. Но зачем тебе этот банкрот?»
«Кого банкротом назвал, дебил?!» взорвался Егор, но так и стоял в углу, будто приклеенный.
У него были причины бояться Димы.
«Я звонил, Егорушка. Тебе», усмехнулся Дима. «Не лез, не вмешивался. Но когда отец Марины нормальный мужик, кстати позвонил и сказал, что ты её бьёшь Тогда я взял эстафету.»
«О чём о чём ты?!» хрипел Егор.
«Ну, не совсем так, конечно», снова усмехнулся Дима. «Просто помещение, которое ты снимаешь под свой клуб, принадлежит моему другу. Очень хорошему другу. В общем, скоро получишь уведомление об отказе в продлении аренды. Понял? Оно уже на столе у тебя в офисе.»
Егор съёжился, будто его ударили.
«Плюс задолженность за полгода. Помнишь, тебе говорили: аренда может вырасти, когда клуб начнёт приносить прибыль? Так вот, она выросла полгода назад. А уведомление всё это время пылилось у тебя на столе ты просто не читал. А мы с Мишкой молчали, ждали, пока долг вырастет. Плюс пени, проценты Улавливаешь? Теперь у тебя официальный долг. Большой и неприятный. Назвать сумму?»
Дима наклонился к Егору:
«И я знаю, что у тебя нет ни копейки, чтобы его заплатить. Меньше надо было бухать с шлюхами.»
Егор обмяк в кресле, как выжатый лимон.
«Это это подстава!» прохрипел он, тараща глаза. «Ты ты подкинул эти бумаги!»
«Думай, что хочешь», пожал плечами Дима. «Можешь даже в суд подать. Но твой адвокат, как видишь, уволился. Или ты его уволил? Кто теперь тебя прикроет? Твой бармен с пирсингом в носу?»
Егор хотел что-то сказать, но только открыл рот.
«Марина, пошли. Вещи брать не надо. Всё куплю новое. А то, что здесь тебе не нужно. Одни обноски с барахолки.»
«Дима, подожди», растерянно сказала Марина. «Всё это как-то быстро. Не понимаю»
«Быстро это когда получаешь по
