«Думай про меня что угодно, но доказать ничего не сможешь» сквозь зубы процедила свекровь, глядя на невестку ледяным взглядом.
Ну что, Анечка, слушай сюда. Можешь считать меня последней дрянью, но фактов у тебя нет. Олежка мне верит, а свидетелей у тебя не найдётся. Хочешь остаться в семье? Тогда запомни: убирай, готовь и помалкивай. Всё ясно?
Аня вышла за Олега пять лет назад. Через год родился сын Мишка, сейчас ему шесть. Оба работали не покладая рук она бухгалтером в конторе, он инженером на заводе. Жили скромно, но душа в душу.
Всё изменилось, когда у Олеговой матери Людмилы Петровны обнаружили ишемию. Врачи прописали покой и лечение. Пришлось бросить работу, теперь она зависела от помощи сына.
Аня старалась изо всех сил: после работы завозила продукты, варила щи, иногда брала с собой Мишку оставить одного было не с кем. Олег тоже навещал мать.
Сначала казалось ничего страшного. Но деньги стали таять на глазах: лекарства, процедуры, диетическое питание. Олег молча отдавал часть зарплаты, и Аня не спорила. Но скоро поняла: на себя уже не хватает.
То Мишке кроссовки нужны, то кружок подорожал, то холодильник сломался. Сама Аня пятый год ходила в одном и том же пальто. А Олег только отмахивался:
Потерпи. Сейчас главное мать.
Она молчала, но внутри копилась тяжесть.
В тот день Аня получила премию небогатую, но приятную. Уже представляла, как вечером они с Олегом уложат Мишку, откроют бутылку вина, порежут колбасу…
По пути зашла в магазин, купила овощей, хлеба. Решила завезти Людмиле Петровне а потом домой, готовить ужин.
Ключ у неё был. Вошла тихо. Из кухни голос. Сначала подумала, телевизор. Но подойдя ближе, замерла.
Людмила Петровна стояла у окна с сигаретой, разговаривая по телефону:
Конечно, буду прикидываться! Сын деньги носит, невестка на побегушках. От такого не откажусь. Спасибо, Галочка, что справку оформила.
У Ани потемнело в глазах. Пакет выскользнул из рук, яблоки покатились по полу.
Анечка! Подожди! закричала свекровь.
Но та уже мчалась по лестнице.
Дома, после того как Мишка уснул, Аня позвала мужа на кухню.
Олег, нам надо поговорить. Про твою мать.
Опять про деньги? нахмурился он.
Про то, что она никогда не болела.
Олег остолбенел.
Я сама слышала. Она курила у окна, хвасталась подруге, что та сделала ей фальшивую справку.
Не может быть…
Может. И знаешь, откуда у Мишки новая куртка? Каждую неделю переводил твой отец.
Олег побледнел.
Завтра сам разберусь.
На следующий день он приехал к матери без предупреждения.
Олеженька! обрадовалась та, но глаза бегали. Как я соскучилась!
Мам, хватит врать. Я знаю про справку.
Лицо Людмилы Петровны исказилось.
Это твоя Анька наклеветала!
Нет. Твой голос на записи.
Тут она взорвалась:
Да, я устала! Ты мой сын, ты обязан! А эта твоя выскочка…
Заткнись! рявкнул Олег. Она моя жена. Благодаря ей я понял, кто здесь настоящий лгун.
Он развернулся и ушёл, хлопнув дверью.
Вечером вернулся домой с огромным букетом роз.
Прости… прошептал, глядя в пол.
Аня взяла цветы. Слёзы капали на лепестки.
С тех пор всё изменилось. Людмилу Петровну Олег навещал редко, без прежней щедрости. Вскоре ей пришлось выйти на работу сын перестал быть дойной коровой.
Аня больше не переступала порог её квартиры. Мишка почти не видел бабушку. Та лишь изредка бросала: «Передавай внуку привет».
Но Олег, обнимая жену и сына, понял главное: семья это те, кто рядом без лжи и фальши.
